– Была.

Энни села и потянулась за бокалом вина, который она, перед тем как лечь, поставила на прикроватный столик. Ее небольшие груди четко вырисовывались в тусклом свете, ровная гладкая кожа обтягивала изящные холмики с коричневыми ореолами и изящными сосками.

– Тогда почему?

– Господи, Алан, неужели ты не понимаешь, что не каждая женщина посвящает жизнь воспроизводству и не всякая рефлексирует по поводу, почему она не хочет этим заниматься. А я, как ты знаешь, обычная женщина, без каких‑либо отклонений.

– Ну да. Извини. – Бэнкс выпил вина и снова опустил голову на подушку. – Просто мне… недавно сообщили новость, которая стала для меня шоком…

– О чем ты?

– Сандра беременна.

Вот он и сказал ей. Бэнкс не понимал, почему это так трудно ему далось, к тому же сразу почувствовал, что не надо было ничего говорить. Почему эту новость он обрушил на Дженни как только узнал, а Энни рассказал намного позже? Правда, Дженни была знакома с Сандрой, но дело конечно же не только в этом. Энни, казалось, совершенно не интересовали интимные подробности жизни Бэнкса, и она нередко давала ему понять, что ей в тягость его переживания. Но он ничего не мог с собой поделать. После разрыва с Сандрой он стал более замкнутым, часто задумывался о прежних временах и не видел большого смысла в том, чтобы сближаться с человеком, если тот не желает разделить с ним тяжесть прошедших лет.

Поначалу Энни никак не отреагировала на сообщенную новость, но потом спросила:

– А почему ты не сказал мне об этом раньше?

– Я не знал.

– Кто сообщил?

– Мы встречались с Трейси, обедали в Лидсе.

– Сама Сандра ничего не говорила?

– Ты же знаешь, мы практически не общаемся.

– Да, но я не думала… в таком случае…

Бэнкс почесал щеку:

– Это лишний раз доказывает, насколько мы стали далеки.

– Тебя, похоже, это ошеломило, Алан.

– Да нет. Даже вообще не ошеломило…

– Расстроило?

– Что‑то вроде того.

– Почему?

– Да сама мысль, что у Трейси и Брайана появится маленький брат или сестра…

– Что ты замолчал?

– Задумался, – ответил Бэнкс, поворачиваясь к ней. – Понимаешь, я и думать об этом перестал, мне казалось, вовсе забыл, но все вернулось…

– О чем ты?

– У Сандры был выкидыш.

– Когда?

– Давно, мы тогда жили в Лондоне. Дети были маленькими, даже и не поняли, что произошло. Я тогда работал под прикрытием в наркоотделе. Ты знаешь, что это за работа: неделями не появляешься дома, даже позвонить нельзя, а начальство удосужилось поставить меня в известность только через два дня.

Энни кивнула. Она через это тоже прошла.

– Так как это случилось?

– Кто ж знает? Дети были в школе. У нее началось кровотечение. Слава богу, соседи помогли, а так, кто знает, чем все могло бы закончиться.

– Винишь себя за то, что тебя не было рядом?

– Она же могла умереть, Энни. И мы потеряли ребенка. Все было бы иначе, будь я нормальным мужем. Сандра выполняла по дому всю работу, поднимала тяжести, ходила в магазин… Она меняла перегоревшую лампочку, когда почувствовала себя плохо. Она же могла упасть и… Да что говорить! – Бэнкс потянулся за сигаретами. Обычно ради Энни он не позволял себе курить в постели, но сейчас, чувствуя неодолимую потребность, спросил: – Ты не против?

– Да кури. – Энни сделала еще глоток. – Спасибо, хоть попросил разрешения.

Бэнкс прикурил, дым медленно поплыл к полуоткрытому окну.