Как ему хотелось отправиться в какое‑нибудь далекое путешествие! И лучше бы никогда не возвращаться назад.

Позолоченные стрелки на голубом циферблате церковных часов показывали пять минут одиннадцатого. Бэнкс, закурив сигарету, принялся обдумывать дела, запланированные на вторую половину дня: встречи с Миком Блэром, Иэном Скоттом и Сарой Фрэнсис, а также с безутешными родителями, Кристофером и Викторией Рей. Уинсом не вынесла ничего нового из бесед с их соседями, никто не видел и не слышал ничего необычного. У Бэнкса все‑таки еще оставались некоторые подозрения в отношении этой супружеской пары, хотя он не мог предъявить им ничего, что хоть как‑то указывало на их причастность к убийству Лиан.

Он еще не пришел в себя после очередной бессонной ночи – на этот раз причиной бессонницы стала Энни. Чем дольше он думал о ее решении, тем более разумным оно ему казалось. Он не хотел терять Энни. Если уж начистоту, ему было с ней хорошо во всех отношениях. Теперь, вспоминая развитие их связи, он понимал, что в бочке меда их с Энни жизни была и ложка дегтя, а если вдуматься, не одна. Раз уж он причиняет ей невыносимую боль, отягощая ее собственные воспоминания своим прошлым, тогда Энни, конечно, поступила правильно. Для нее настало время идти вперед, оставаясь просто его другом. Ну что ж, он искренне желал ей успешной карьеры, а он… он постарается в одиночку изгнать демонов, отравляющих ему жизнь.

Едва он успел докурить сигарету, как в дверь кабинета постучали и вошла констебль Уинсом Джекмен, выглядевшая сверхэлегантно в английском костюме в мелкую полоску и белой блузке. У этой женщины потрясающий вкус, подумал Бэнкс, не то что у меня или у Энни Кэббот. Ему нравилось, как одевалась Энни – у нее был свой стиль, – но чаще всего он видел ее в джинсах и мужской рубашке. Об Энни лучше забыть, подумал Бэнкс и обратился к Уинсом:

– Проходите. Садитесь.

Уинсом села, закинув ногу на ногу, с неодобрительным видом принюхалась и сморщила нос, почуяв табачный дым.

– Знаю‑знаю, – опередил ее Бэнкс. – Скоро брошу, даю слово.

– Я насчет того дела, которое вы мне поручили, – начала она. – Думаю, вам будет приятно узнать, сэр, что интуиция вас не подвела. По данным полиции, это была машина, угнанная с Дизраэли‑стрит между половиной десятого и одиннадцатью часами в тот вечер, когда пропала Лиан Рей.

– Да что вы! А Дизраэли‑стрит – это улица, которая сразу за углом от паба «Олд шип»?

– Да, сэр.

Бэнкс, потирая руки, опустился на стул:

– Рассказывайте подробно.

– Владельца зовут Сэмюэл Гарднер. Я разговаривала с ним по телефону. Очевидно, он припарковал там машину, чтобы заглянуть в «Кок энд Булл» на Палмерстон‑авеню, где, как он уверяет, выпил всего лишь пинту шанди.

– Кто бы сомневался! Выпей он хоть глотком больше, мы бы как пить дать привлекли его за езду в состоянии алкогольного опьянения – это теперь‑то, два месяца спустя!.. Ну да бог с ним. Что вы думаете об этой истории, Уинсом?

Уинсом повернулась на стуле и, поменяв местами скрещенные ноги, одернула юбку, прикрывая колени:

– Не знаю, сэр. Кажется, налицо некоторое совпадение.

– А Иэн Скотт живет по соседству?

– Да, сэр. В том районе живет множество парней, которые угоняют машины, но… тут совпадают и время, и место…

– Точно, и то, и другое… А когда поступило сообщение об угоне?

– В тот же вечер, в десять минут двенадцатого.

– А нашли машину?..

– На следующее утро, сэр. Один из патрульных наткнулся на нее, она была припаркована в неположенном месте неподалеку от паба «Ривербоут».

– Это ведь рядом с «Олд шип»?

– В десяти минутах ходьбы.