— Простите, вы меня с кем-то перепутали, — пораженно ответила ей женщина, перестав тихо рыдать.

— Мам, не надо, ты узнала меня, там, на пожаре, ты сказала удивленно «ТЫ», когда увидела меня. Скажи, зачем весь этот спектакль? — продолжала наседать Зина, не зная, как себя вести, настолько ситуация была нелепой.

— Я имела в виду то, что ты спасла меня, просто у меня не хватило сил договорить. Я сейчас сидела и думала, что должна поблагодарить тебя за спасение. Всем было не до меня, если бы ты не заметила мои мольбы в окне, то еще пять минут, и я бы задохнулась. Кто-то закрыл на ключ столовую, когда я убирала там после ужина. — И уже другим тоном, словно до нее только что дошел смысл происходящего, пораженно добавила: — Кто-то хотел меня убить! Это тот, кто поджег лабораторию, и это один из вас, — сказав свое обвинение вслух, она внимательно обвела взглядом всех, кто сидел в комнате, всех, даже туристов, внимательно вглядываясь в лица.

Зина предполагала это с самого начала, еще когда дергала закрытую дверь вагончика, но во всеуслышание эта мысль была произнесена впервые и стала не менее резонансной, чем Зинкино «привет, мам».

— Ну если вы закончили свой индийский сериал, — насмешливо сказал Даниил Бровик, наблюдая странную картину со стороны, — и наша Зита нашла свою мать, а злой раджа чуть не убил ее, то давайте переключимся на другую проблему — у нас пропал человек.

— Кто? — всерьез испугался Ванжур, и это была странная реакция. — Надо сказать участковому и пожарным.

— Пропала Дарья Дмитриевна, и она точно не сгорела, не переживайте, я ее видел живой и невредимой, когда она там командовала спасением вещей, а вот в доме ее нет. Я хотел поговорить о работе, но так и не нашел, — развел он руками.

Но Ванжура это только еще больше обеспокоило.

— Надо искать, вы все оставайтесь в доме, отсюда ни шагу, Алтан, проследи, — слова миллионера никак не успокоили шамана. Он надел куртку потеплее и, молча сев в машину, уехал. Пожар был потушен, и всех удивило беспокойство шамана, словно он что-то знал такое, чего не знал никто из присутствующих.

У наблюдавших уезжающую машину сложилось впечатление, что это не конец и все только начинается.

Ванжур знал куда ехать и одновременно боялся этого. Мимо пепелища и мимо пожарных, мимо удивленного участкового и усталой толпы людей в саже, туда, чтоб убедиться, что он не прав.

В детстве, в голодном послевоенном детстве, когда они с братом ходили на рыбалку или охоту, он всегда знал, с чем они вернутся обратно. Брат обижался, и тогда Ванжур подстраивал так, как будто он ошибся, и сокрушался по этому поводу. Он очень сильно любил брата, мальчики не были похожи внешне. Ванжур был вылитый отец, а брат очень похож на маму, да и по характеру совершенно разные, но Ванжур знал, это все мелочи, кровь определяет все.

Однажды отец взял их с братом с собой в святые места, учил правильно обращаться с бубном и разговаривать с духами, именно тогда впервые небольшие способности начали проявляться у маленького Ванжура.

«— Смотрите, — говорил он им, — это бубен — шаманское верховое животное, на котором вы можете перенестись в иные миры. У меня это конь, на обод ваших бубнов натянута кожа оленя, поэтому вы помчитесь на нем. Колотушка к бубну, — продолжал объяснять отец, — это словно погоняло ездового животного, — на этих словах он протянул им колотушки, сделанные из оленьих рогов.

Что было потом, маленький Ванжур помнил очень плохо, он словно улетел куда-то, потерял сознание. Это было и хорошо, и страшно одновременно. Из странного состояния его вывел плач младшего брата.