- А что не так? Разве я сдаю позиции? - криво усмехнулась Гончая. - Или меня успели сместить? Я уже для вас не Вожак?

- Вожак, - согласился Стрегон, тщательно подбирая слова. - Но на самом деле дело не только в этом. Просто ты...

Стрегон на пару секунд прислушался к негромко урчащему внутри зверю, чувствуя себя очень странно оттого, что впервые за последние годы его не нужно удерживать внутри. Наоборот, он отчаянно ищет поддержки и понимания, ждет помощи, надеется. Ведь то, что творилось у них обоих на душе, трудно выразить словами. Проще почувствовать, осознать, а вот озвучить... к несчастью, этому в Братстве Стрегона не научили. И он, к собственному удивлению, внезапно ощутил себя крайне неуверенно. Как потерявший в лесу подросток. Или неразумный детеныш, отставший от могучей защитницы-матери. Вроде знает, что она есть, а куда идти - не ведает. И так было долго. Очень долго. Но потом что-то изменилось, и он вдруг перестал быть один. Нашел новую семью взамен утраченной. Ощутил помощь и поддержку братьев. Теперь он четко видел дорогу, по которой следует двигаться. Как маяк, как путеводную ниточку, как яркую звезду, свет который не позволит ошибиться...

А еще он стал чувствовать близость Хозяина. Стал ощущать его присутствие. Его волю. Его власть. Научился слышать его голос. Научился склоняться в уважительном поклоне, понимая под словом "Хозяин" совсем не то, что понимают обычные смертные. Нет. С некоторых пор он стал ощущать, что есть в этом и иной смысл. Странная, но по-настоящему великая честь. Гораздо более сложное и глубокое начало. Как в могучем океане, силу которого невозможно переоценить. Как в бескрайнем синем небе, просторы которого не удастся преодолеть. Как в неистовом пламени первородного огня, рядом с которым опасно находится. И как в мягком тепле родного дома, к которому невозможно не вернуться.

Живущий внутри него волк самым неожиданным образом научил его слышать голос Хозяина не ушами, а сердцем. Показал, какова на самом деле Его власть над всем, что живет и растет в Серых Пределах. Помог найти давно потерянное ощущение родных стен, которыми стали для него зеленые великаны межлесья. И смущенно признался пару мгновений назад, что на самом деле лишь по одной единственной причине так упорно рвался на волю: просто потому, что помнил ЕГО. И ЕЕ, конечно. Белку. Помнил с того самого дня, как открыл глаза. Помнил ее запах, вкус ее крови, мягкость ее рук, ласково перебирающих грубую шерсть на загривке. Помнил ее голос, уговаривающий вернуться. Неповторимый цвет ее глаз, навстречу которым тянулся из бездонной пропасти, шаг за шагом отступая от опасной грани. А теперь ощущал неодолимый стыд от того, что когда-то посмел ее обидеть. Но, как ни старался, не мог найти, чтобы попросить прощения за тот невольный бросок.

Странно, но Стрегон никогда не думал, что станет испытывать к кому-то столь сильные чувства. Не подозревал, что такое вообще может быть. Что он все еще способен ощущать такую удивительную нежность. Непонятную, необъяснимую, почти забытую с тех самых пор, когда его в один день лишили прежней семьи. Но недавно ожившую заново, вернувшуюся, очень сильную. Нежность, сродни той, которую испытываешь при взгляде на обнявшихся под луной влюбленных; при виде копошащегося в траве неуклюжего котенка; рядом с мирно сопящим в колыбели младенцем или молодой матерью, заботливо склонившейся над его чистым личиком.

Стрегон едва не забыл, как это бывает. Едва не стер из памяти эти хрупкие воспоминания детства. Но вот теперь они снова вернулись и заставили его пораженно рассматривать их, как истинную драгоценность. Ту самую, которой поделился с ним некогда свирепый, совершенно дикий волк, умеющий, в отличие от загрубевшего человека, ценить то единственное, что по-настоящему важно.

Тогда как Белка... она была ему нужна, и это - сущая правда, которая неожиданно стала ясна, как божий день.