Барни взял с полки пару томов. Открыв один из них, мальчик обнаружил, что текст набран старинным шрифтом, который почти невозможно было разобрать. Он осторожно поставил книги на место, отметив про себя, что они довольно пыльные. «Смотрительнице нужно бы почаще орудовать пылесосом», — подумал он.

Вскоре Барни стало неуютно в этом большом старом доме, и он обрадовался, когда почувствовал, что хочет спать. Мальчик съел печенье и шоколад, которые оставила ему Диана, запив нехитрый ужин водой. Миранде он тоже дал воды и немного изюма.

— И, пожалуйста, не суй мне больше косточки за шиворот. И не плюйся ими, — строго предупредил ее он, — а клади в руку, и потом отдавай мне.

Впервые Миранда вела себя очень послушно, выплевывая каждую косточку в свою крошечную коричневую ладошку и важно передавая ее Барни, который с таким же серьезным видом клал ее в пепельницу на столе.

Когда стемнело, он снял со стола скатерть и отправился в свою новоиспеченную спальню. Положив поудобнее диванные подушки, лег, укрывшись скатертью, которая была такой плотной и такой теплой, что вскоре ему пришлось наполовину сбросить ее с себя.

Миранда свернулась клубочком под его курткой, спрятав лапки ему за пазуху. Барни было приятно ощущать тепло маленького тельца. Он тихонько подул на ее косматую макушку.

— Спокойной ночи, Миранда! Спи крепко и не буди меня до утра.

Однако случилось по-другому.

Первой проснулась Миранда. Она прижалась к Барни, подергивая ушками. Что-то непонятное разбудило ее. Она полежала, прислушиваясь, и задремала опять. Внезапно ее чуткий слух уловил какие-то звуки, и ее уши вновь задергались. На этот раз она выбралась из-под куртки Барни и уселась на спинке кушетки, что-то очень тихо, но взволнованно бормоча.

Это сразу же разбудило Барни, и он сел, спросонья не разглядев Миранду. Куда она делась? Он услышал ее чуть слышное бормотание и протянул руку, чтобы погладить. Обезьянка тут же устроилась у него на руках.

— Ты чего не спишь? Сейчас еще ночь, — прошептал Барни. — Тебя разбудило что-то? Может, ты услышала мышь или крысу?

В ночной тишине раздался далекий бой часов на церковной колокольне: «бомм, бомм, бом-м-м…»

— Три часа, — сосчитал мальчик. — До утра еще далеко, Миранда. Ложись и спи.

Но тут Барни сам услышал какие-то звуки. Сначала он решил, что ему показалось, но звуки раздались снова. Где это? По крайней мере, не в комнате… И звуки какие-то странные — то громче, то тише. На что они похожи?

Барни решил, что источник звуков расположен определенно не в комнате. Он нащупал в кармане фонарик, которым снабдил его Роджер, и включил его. Желтый луч пробежал по комнате. Она была пуста, и ничего подозрительного он не заметил. Вскоре Барни выяснил, что за пределами комнатки, в которой он обосновался на ночлег, звука не было слышно. Тогда он вернулся обратно и осторожно обошел всю комнату, останавливаясь и прислушиваясь в разных местах.

У одной из стен он вновь услышал подозрительный звук. Барни посветил фонариком — это была та панель, которую показал ему Роджер. Та, которая открывала доступ в потайной ход. Барни приложил к ней ухо.

Теперь странные звуки слышались гораздо лучше — временами ритмичные, но слишком далекие, чтобы понять, что служит их причиной: машина, человек, какое-нибудь животное или вода.

Сколько Барни ни старался, он так и не смог в этом разобраться — какие-то серии быстрых глухих звуков через примерно равные промежутки времени.

Как открыть панель, ведущую в тайник, Барни не знал, поэтому он опять лег на кушетку, уложив рядом Миранду.

— Ничего не поделаешь, все равно надо спать, — объяснил он обезьянке. — Вряд ли мы сможем в этом разобраться, даже если всю ночь будем сидеть и слушать.