– Послушай, ты, наглый…

– Хватит, вы, оба! – прикрикнул на братьев Айверсли, не отрывая взгляда от окна. – Нам сейчас нужно позаботиться о Луизе. По вашему, лучше, чтобы Фоксмур держался от нее подальше?

Маркус сделал глоток вина.

– Это было бы самое разумное. Сдается мне, неспроста ближайший дружок Принни принялся увиваться вокруг Луизы.

– Ладно. Поговорю с Кэтрин, и с завтрашнего дня ему больше не будут присылать приглашения.

– Этого мало. Ты ведь не можешь помешать ему – да и Принни тоже – встречаться с ней в других домах. – Маркус мрачно разглядывал свой пустой бокал.

– Еще как смогу! – буркнул Айверсли. – Я не подпущу к девочке никого, кто может причинить ей боль! В последнее время перед этим представлением ко двору она часто приезжала к нам, и мы с Кэтрин привязались к ней всей душой. И я не позволю Принни впутывать ее в свои грязные делишки!

– А вам не кажется, что вы оба поднимаете шум из за пустяков? – хмыкнул Бирн, сделав глоток вина. – Только потому, что Фоксмур пригласил Луизу на вальс, ха! При чем тут Принни? Слов нет, Луиза очень хороша собой.

– Ты прав. Но именно это и сводит меня с ума. – Чуть ли не в первый раз за много лет Маркус горько пожалел о том, что не может появиться в обществе, без того чтобы не услышать, как шушукаются у него за спиной, и не чувствовать на себе презрительные или полные ненависти взгляды. Он бы многое отдал за то, лишь бы сбрить наконец эту осточертевшую ему бороду, которую он отпустил, чтобы прикрыть изуродовавший его шрам, – избавиться от нее, не боясь, что его лицо вызовет новую волну злобных сплетен. Конечно, ему наплевать, что будут думать или говорить о нем, Маркусе. Но Луиза… Он скорее бы умер, чем позволил, чтобы что то испортило ее светский дебют.

Не мог же он, в самом деле, и дальше удерживать ее возле себя в Каслмейне, хотя ему и хотелось этого больше всего на свете. Луиза заслуживала большего. Единственное, что он мог сделать, – это доверить Айверсли, ну и Кэтрин, естественно, вывезти ее в свет и позаботиться о ней, пока Луиза будет беззаботно порхать с одного бала на другой.

Без него.

Он снова принялся искать ее глазами.

– Надеюсь, не надо говорить, как я благодарен вам с Кэтрин за все ваши заботы о Луизе?

– Это самое меньшее, чем мы можем помочь тебе после всего того, что ты сам сделал для нас. – Низкий голос Айверсли слегка дрожал от едва сдерживаемого волнения.

– Какая ерунда, – смущаясь до слез, пробормотал Маркус, не привыкший к тому, что его благодарят. Впрочем, он ко многому не привык… например, иметь друзей… братьев… которые ему признательны.

Воцарилось неловкое молчание. Желая разрядить обстановку, Айверсли сконфуженно покашлял.

– Я, пожалуй, вернусь к гостям. А вы двое? Надеюсь, вы не собираетесь околачиваться тут до утра?

– Чтобы Дрейкер мог рычать на каждого, с кем Луиза станет танцевать? – насмешливо буркнул Бирн. – Ни за какие блага в мире! Нет, мы отправимся в «Голубого лебедя».

Маркус хмуро покосился на Бирна.

– Если ты рассчитываешь, что я соглашусь торчать в этом твоем убогом заведении, чтобы каждый идиот смог вволю позубоскалить насчет моей бороды, моего прошлого и моей…

– Ну, сдается мне, ты никогда не был в любимом клубе Бирна, иначе тебе бы в голову не пришло называть его убогим, – усмехнувшись, перебил его Айверсли. – Там же наверняка есть отдельные кабинеты.

– Не говоря уже о самом лучшем бренди, который только можно переправить через пролив, – хмыкнул Бирн. – Ладно, пошли отсюда, брюзга. Этот бал протянется еще черт те сколько времени. Гляди, как бы не отморозить себе что нибудь, если будешь и дальше топтаться тут под дверью.