– Конечно. – Теперь мне все стало ясно. Я не был единственным человеком, который взвешивал возможности. – Ваши фальшивые проекты сделали ваше имя предметом насмешек у людей со средствами. Вы не смогли найти инвесторов, и это помешало планам Рочестера, поскольку люди стали говорить о приобретении акций со скидкой как о вашем очередном мелком мошенничестве. Когда Рочестер узнал о вашей репутации, построенной на фальшивых проектах, он понял, что связь с вами только повредит его планам, и он порвал с вами.

Делони не возражая, и я понял, что догадался правильно.

– Вы знали, что акции поддельные, когда продавали их Мириам, так? – объявил я, проверяя вслух мою теорию. – Вы знали, что они такие же фальшивые, как и глупые проекты вашего собственного изобретения. Мириам передала вам шестьсот фунтов, хотя вы знали, что ей нужны эти деньги, дабы обосноваться в собственном доме.

Делони попятился, но отступать было некуда.

– Она могла продать акции самостоятельно. То, что они поддельные, не уменьшает их цены.

Я приблизился к нему вплотную:

– Мартин Рочестер убил моего отца и вдобавок женщину, которую я пытался защитить. Если вы знаете, кто он или где его можно найти, лучше будет, если вы мне скажете сейчас. Если вы утаите хоть какие‑то сведения, клянусь: я буду мстить вам так же безжалостно, как ему.

– Я сказал уже, что не знаю, – взвизгнул он. – Если бы я знал, где его найти, разве побежал бы я за мальчиком‑посыльным «У Джонатана»?

Это правда, что Делони искал Рочестера и знал, где его найти, не больше, чем я. Больше взять с этого человека было нечего. Исключительно чтобы продемонстрировать свою мужественность перед Мириам, я решил унизить его еще раз. Я отступил на шаг, выхватил шпагу и приставил клинок к его горлу:

– Верните мне две гинеи, которые я дал вам в долг, поверив в вашу добросовестность.

Я видел, что он приготовился солгать в очередной раз, но не решился. Дрожащими руками он достал кошелек и извлек из него две монеты, которые с трудом положил на стол.

Я убрал оружие.

– Уходите и не попадайтесь на глаза мне или кому‑либо из членов моей семьи.

Делони не посмел даже взглянуть на Мириам. На ватных ногах он подошел к двери, открыл ее и исчез.

Я закрыл дверь и повернулся к Мириам. Она сидела, закрыв лицо руками. Сначала я подумал, что она плачет. Вероятно почувствовав мой взгляд, она подняла голову. На ее лице была растерянность, гнев и, возможно, даже стыд, но слез на нем не было.

Я подвинул стул поближе к ней.

– Зачем вы пришли сюда? – спросил я по возможности мягко.

– Какое право вы имеете требовать у меня ответа? – резко сказала она, но потом решила, что ее гнев неуместен. Она вздохнула и выпрямилась, – Я хотела узнать правду. Я хотела узнать то, что вы хотели узнать: обманывал ли он меня сознательно, был ли он заодно с Рочестером. Думаю, мне не удалось бы узнать правду, если бы вы не появились.

– Для таких людей, как Делони, ложь – вторая натура. Он всего лишь мошенник, которым движет глупая жадность.

К моему ужасу, Мириам приняла оскорбление на свой счет, но не рассердилась.

– Поймите, Бенджамин, когда вы загнаны в угол, любой выход кажется хорошим. Я знаю, было глупо с моей стороны довериться ему, но наши отношения доставляли мне удовольствие, давали ощущение свободы. Впервые в жизни я сама принимала решения.

– Было бы у вас ощущение свободы, если бы он вас обрюхатил? – грубо спросил я.

Мириам задохнулась от возмущения.

– Как вы смеете бросать такие обвинения? – вскинула она голову.

– Я ни в чем вас не обвиняю, но мне хорошо известны манеры мужчин, подобных Делони.