— Я же голубокровный и исцелюсь от чего угодно. Мы закончили?

— Даже голубокровный редко выживает после прямого удара в сердце. Если бы Фалкону удалось порвать сердечную мышцу, ты бы умер. Надевай рубашку, с осмотром закончили.

Гаррет встал и взял рубашку со спинки ближайшего кресла.

— То есть еще не все?

— Мне нужно проверить твой уровень вируса, — ответил Гибсон, быстро делая несколько пометок.

Гаррет застыл, так и не надев до конца рукав.

— Это обязательно? Я сам за ним слежу.

— Раз уж у нас последнее обследование, я бы хотел заполнить твою карту. — Гибсон оторвался от записей и небрежно махнул в угол. — Спектрометр вон там. Прошу.

Сердце Гаррета заколотилось. Он медленно натянул рубашку на одну руку, потом на вторую. Если Гибсон увидит его уровень вируса, то по закону обязан будет сообщить властям. Гаррет считал доктора другом, но от правды не уйдешь.

— А как дела со вскрытием? — машинально спросил Гаррет, застегивая пуговицы. Надо каким-то образом избежать проверки…

— Отчеты будут готовы к вечеру. — Гибсон прищурился, глядя на Гаррета поверх очков-полумесяцев. — Ужасное происшествие. Бедняжки, такие молоденькие.

— Ты обнаружил что-то необычное?

— Только то, что наш убийца мастерски управляется со скальпелем. Сердца вырезали, пока обе жертвы были еще живы. Мисс Фортескью чем-то накачали, наверное, хлороформом, вынули грудную кость, чтобы добраться до сердца, а потом вернули кость обратно и зашили. — Гибсон нахмурился. — Вот что странно. Аорта и основная вена восстанавливались, будто убийца сделал нечто… даже не знаю, как объяснить. Я видел подобное, когда вместо легких ставили биомеханические трубки, но всем известно, что нельзя заменить живому человеку сердце. Это невозможно.

Гаррет снова принялся возиться с одеждой, поглядывая на спектрометр.

— Есть признаки заражения?

— У мисс Фортескью — да. Грудная кость уже срасталась с ребрами, а уровень оказался чуть выше десяти процентов. Мисс Келлер попала к нашему убийце совсем недавно, поэтому пока сложно сказать, была ли она инфицирована.

— Разве…

В дверь постучали, и посетитель вошел, не дожидаясь ответа. Увидев Гаррета, Линч застыл. Любой другой не заметил бы колебаний бывшего главы, но Гаррет слишком хорошо его знал. Схватив черное кожаное пальто, последний предмет униформы, Рид кивнул.

— Ваша светлость.

Линч не удостоил его ответом.

— Гибсон, можно тебя на минутку?

— Закончим потом, — с облегчением прошептал Гаррет. Линч представить себе не мог, насколько бывший подчиненный рад его появлению.

Они посмотрели друг другу в глаза. Линч сжал губы и едва заметно кивнул.

Грудь словно сосулькой пронзило. Держа пальто в руках, Гаррет вышел, закрыл за собой дверь и только тогда выдохнул. По обе стороны тянулся пустой и зловещий коридор.

Когда-то он был доверенным другом, а теперь никто. Не достоин даже приветствия. Гаррета снедала обида, хотя он понимал, как Линч отреагирует на то, что помощник выложил правду Розалинде и умолял ее пожертвовать собой.

Гаррет сжал кулак и слепо повернул налево. Он заслужил презрение Линча. Старался не обращать внимания на заволакивающую сознание волну тьмы, однако все равно ощущал горечь сожаления.

В окна лился дневной свет, а в коридорах было пусто. Большинство Ночных ястребов спало, ожидая восхода луны. Именно это время подходило им лучше всего, да и на улицах города по ночам всегда что-то происходило.