4

Когда я вошла пожелать доброй ночи, Софи спряталась. Из-под пухового одеяла торчала только взъерошенная макушка и пальчики, которые цеплялись за край так сильно, словно ее кровать окружали полчища страшных чудищ.

— Эй. — Я села и мягко постучала по «домику». — Можно к вам?

Изнутри донесся глухой всхлип. Я сдернула покрывало: огромные, на пол-лица глаза. Сухие, но губы дрожат.

— Ну, и что у нас случилось? — я подтянула Софи к себе, обнимая.

Кулачки уперлись мне в грудь.

— Я вас не достойна. Вас с Анри.

— Софи…

— Нет! — она вывернулась из моих рук и вжалась в подушки. — У меня ничего нормально не получается, я не умею себя вести… Хотя стараюсь. Я очень стараюсь, но просто я не такая, как… как вы, и мне не место в этом доме! Поэтому твой брат так смотрел!

Он смотрел так, потому что он всегда так смотрит, когда зол. И в такие минуты ему наплевать, как больно может быть тем, на кого он смотрит.

Но говорить о Винсенте сейчас не хотелось.

— Не говори глупостей, — строго сказала я. — Или…

Лицо Софи окаменело. Она напряглась и сжалась, словно ожидая наказания. В этот момент я поняла, что первым делом все-таки уволю мадам Горинье.

— Защекочу до смерти!

Глаза ее расширились. Софи попыталась отпрыгнуть, но не успела. Я повалила ее на подушки и принялась щекотать. Она извивалась кошкой, пыталась отбиваться, сначала хихикала, а потом начала визжать и хохотать так, что на глазах все-таки выступили слезы. Только тогда я позволила выскользнуть, и девочка стремительно отползла на другой край кровати, на всякий случай вооружившись подушкой.

— Думаешь, что сумеешь справиться со мной с помощью этого? — зловеще поинтересовалась я, вырастая над кроватью и складывая руки на груди.

— Не подходи!

Я бросилась к ней, Софи оглушительно взвизгнула, мимо пролетела страшное орудие и с глухим хлопком приземлилась на пол. Я же прыгнула прямо на кровать, и мы вместе покатились по покрывалу, сбивая его в большущий ком, который отправился вслед за подушкой. Мне случайно ткнули пальцем в глаз, укусили за ладонь — не больно, скорее, щекотно, в отместку. А после я обнаружила себя лежащей на животе, с заведенными за спину руками. Софи уселась сверху и довольно изрекла:

— Сдавайся!

— Сдаюсь, — пробормотала я, сквозь душивший меня смех.

— Проси прощения!

— За что? — возмутилась я.

— За щекотку!

— Я снова пропустил все самое интересное? — Анри вошел в комнату и остановился, глядя на нас сверху вниз.

В пылу битвы мой халат и сорочка задрались, обнажая ноги, и это было как-то… чересчур.

— Спаси меня, — жалобно пробормотала я.

— Зачем это?

— У меня шея затекла!

— А что мне за это будет?

— Я тебя поцелую.