— Запряжём, ваш-сок-родь, — заверил его Кузьмич. — Коняка — што? А у этих санки, вроде как тачанки — с «максимами». Отобьёмся, если што.

— Главное — выйти, — сказал ротмистр.

— Я попробую! — тряхнул головой Кирилл.

Подойдя к дверям, он затарабанил в дверь кулаком и крикнул:

— Эй! Откройте!

Прислушался и уловил чьи-то шаги.

— Чё орёшь? — рявкнул знакомый уже верзила. — Али жить устал?

— Да приспичило мне! До ветра сходить выпусти, а? Ну куда я тут денусь? А? Мочи уж нет!

За дверью посопели и проворчали:

— Ладно, хрен с тобой… Всем отойти на пять шагов и дышать носом! А то всех одной очередью кончу!

— Да отошли уже!

Лязгнул замок, и дверь приоткрылась.

Сначала показался дырчатый ствол пулемёта, затем и сам громила. Оглядев Авинова с ног до головы, он спросил:

— Ты, что ли, рвался?

— Я, я! — страдальчески выговорил Кирилл, ёжась.

— Вона сортир! Бегом туда и обратно!

— Ага, ага…

Авинов смешно поковылял, изображая крайнюю стадию удержания жидкости в теле. Дюжий тюремщик загоготал и навесил замок обратно.

Шмыгнув в вонючее отхожее место, изукрашенное погаными сталактитами — или сталагмитами? — Кирилл достал парабеллум и накрутил на него глушитель.

Выглянул в пропиленное «сердечко». Пусто, никого, кроме их «вертухая».

Изба, что стоит напротив амбара… Так, чердак там имеется и окно есть.

И пулемёт был, он сам его видел.

А сейчас что-то не заметно. Чёрт…

Если он сначала завалит мордатого тюремщика, то пулемётчик это сразу увидит.

И сделает выводы, то есть откроет огонь на поражение.

А оно ему надо? Стало быть, что? Ждём-с.

Страж с пулемётом терпел долго — стоял, привалившись к стене амбара, и смолил «козью ножку». Ага, забеспокоился вроде… Сделал шаг к сортиру, постоял, подумал — а стоит ли? — вернулся. Всё, созрел! Решительно бросил самокрутку и зашагал, крича с полдороги:

— Ты шо там, обоссался? Али жопой примёрз?

Авинов промолчал.

Бормоча матерки, «вертухай» рванул на себя дверцу и перешагнул порог. Пок!

Пуля вошла в могучее сердце, останавливая его биение.

У стража хватило сил, чтобы дёрнуть рукой в направлении раны, словно он хотел прикрыть пульсирующую струйку.

А тут и смерть пришла…

Уложив тюремщика прямо на мёрзлое дерьмо, Кирилл выскользнул на улицу, прихватив с собою увесистую «люську».

Так, теперь у нас на очереди ещё один любитель пулемётов…

По приставной лестнице Авинов взобрался на чердак.

Дальше он шагал бесшумно, под ногами лежал толстый слой опилок.

Пулемётчика он обнаружил спавшим — закутавшись в тулуп и надвинув малахай, тот дрых, привалившись к тёплой трубе.

Спи спокойно, дорогой товарищ… Пок!

Бандит лишь вздрогнул во сне и поник, расслабляя лицо, и не только.

Быстро обыскав его, Кирилл обнаружил в одном из карманов тулупа наган и кучку патронов к нему. Пригодится…

Крадучись, Авинов выбрался к лестнице и спустился вниз.

Избу он обошёл задами, протиснувшись между срубом и конюшней. За домом была сложена гигантская поленница. Обойдём…

А вот и второй пункт нашего следования — эта изба стояла немного наискось, и засевшему на чердаке пулемётчику не была видна площадка перед входом в амбар.