Эта приятная тема обсуждалась ими до ланча, а после еды Беатрис и Гиз отправились в деревню, чтобы поговорить с мистером Перкинсоном. Священник с радостью согласился на все, что они ему предлагали, объяснил профессору, как быстрее достать разрешение, и разразился короткой проповедью об обязанностях мужа и жены, а закончил тем, что еще на вечере у миссис Доули он понял, как они подходят друг другу. Беатрис покраснела, а Гиз поздравил священника с его удивительной проницательностью, намекнув, что у него было схожее чувство. Возвращаясь, домой, Беатрис ядовито заметила:

     — Совсем не обязательно было подыгрывать священнику.

     — В чем? — вкрадчиво спросил профессор.

     — Ну, ты знаешь... Все эти ваши предчувствия... Очень неискренне с твоей стороны.

     — Каюсь... Главное, напоминай мне об этом каждый раз, когда меня начнут одолевать романтические настроения. Конечно, какая может быть романтика между друзьями? — Поскольку Беатрис молчала, он продолжал: — Ты пока всем довольна? Я дам объявление в «Телеграф» и оповещу своих родственников. Думаю, наберется человек двадцать или около этого. А с твоей стороны?

     — Примерно столько же. А на прием мама может пригласить, кого хочет. Пусть приходят все, зато никто не будет чувствовать себя обиженным.

     — Ну что ж, чудесно. И еще насчет Алициного платья. Не могла бы ты до нашего отъезда в Голландию описать, как оно должно выглядеть, а я найду кого-нибудь, кто мог бы его сшить. И Нэнни, естественно, поможет.

     — Хорошо. Только пусть оно будет розовым, ведь она уже заранее выбрала цвет. Ладно?

     — Как скажешь, радость моя. Как же может быть иначе? А что наденешь ты?

     — Я? Еще пока не знаю.

     — Надеюсь, белое платье и фату, — неожиданно серьезно сказал профессор. — Ну, хоть один разок отнесись со снисходительностью к моим романтическим фантазиям.

     — По-моему, наша свадьба не получается такой тихой, как мы планировали. — Беатрис старалась говорить спокойно, но сердце ее счастливо забилось от его последних слов. Чтобы что-нибудь сказать, она спросила: — А у твоей сестры была пышная свадьба?

     — О да! Шесть подружек, хор, шаферы, всюду цветы и две сотни приглашенных. Она жила тогда с родителями, и приготовления к торжеству шли несколько месяцев.

     — Ты-то уезжаешь из Англии, и поэтому волнения тебя практически не коснутся. Мы встретимся в церкви.

     Гиз остановил машину в нескольких ярдах от дома, обнял Беатрис и поцеловал.

     — Вот по этому я буду скучать.

     А миссис Кроули, наблюдавшая за ними из окна, улыбнулась. Они прекрасно подходят друг другу, хотя, быть может, Беатрис пока и не осознает этого. Внешне они ведут себя так же, как и любая другая пара, но есть что-то такое...

     Все выходные Беатрис пребывала в прекрасном настроении, а в воскресенье, когда они возвращались из церкви, ее постоянно останавливали соседи, поздравляли и знакомились с женихом. Правда, леди Доули без устали повторяла, что наконец-то Беатрис выходит замуж, давно пора, и ехидно при этом улыбалась профессору, но и это не испортило Беатрис настроения. Когда они подходили к дому, Гиз заметил:

     — Мне очень нравятся твои друзья. Но должна ли эта кошмарная женщина присутствовать на нашей свадьбе?

     Беатрис рассмеялась.