|
- Пожалуй, - признал после паузы Лева. - Часы, насколько я понимаю, были для тебя некой вершиной. Так? - Верно, - согласился Петрович. - А это - заготовка. Часть чего-то большего. - Угадал. - Но все равно потрясает. Конструкция, что произвела столь сильное впечатление на Корзинкина, не была особенно сложной. Две шестерни, одна побольше, снабженная рукоятью, другая поменьше, сантиметров десяти в диаметре, были установлены на штативы и связаны между собой цепью. Обычная передача, какую увидишь в любом велосипеде. Вот только сделаны были шестерни, штативы и цеп* из стекла. Каждое звено отлито с необычайным тщанием, скреплено с другими тончайшими металлическими стержнями, и гибкостью стеклянная цепь не отличалась от обычной. - Чего ты задумал? - осведомился Корзинкин. - Стеклянный велосипед? - Его уже делали, - серьезно ответил Петрович. - Есть сведения, что Орлов… - Граф? - Нет, купец, основатель лучшего в России стекольного производства. - Стрекалов прищурился: - Так вот, есть сведения, что он сделал стеклянный велосипед. Целиком стеклянный - от сиденья до колес. Только шины стояли обычные. - И на нем можно было ездить? - Разумеется, можно. - Стрекалов провел рукой по цепи и задумчиво добавил: - Дети катались. - Игрушка. - Уникальная игрушка, - уточнил Илья. Внешне Стрекалов и Корзинкин были и похожи и не похожи друг на друга. Оба невысокие, оба, несмотря на относительную молодость - даже сороковник не разменяли, разве это возраст? - растеряли почти всю шевелюру. Вот только Лева оставшиеся на висках и затылке волосы отращивал и вязал в игривый хвост, а Илья брил голову почти под «ноль». Оба не отличались худобой, но Корзинкина можно было свободно назвать «несколько полным» (злопыхатели и вовсе предпочитали термин «расплывшийся»), а вот при взгляде на плотного Стрекалова люди понимали, что он не забывает посещать спортивный зал. Лицами же друзья были абсолютно не похожи. У Левы - античной лепки, глаза чуть навыкате, нос чеканного профиля, у Ильи - круглое, непримечательное, с носом картошкой и сохранившимися с самого детства толстыми щеками. «Рожа рязанская», смеялась Оксана, однако во взгляде маленьких серо-стальных глаз Стрекалова читались глубокий ум и неукротимая решительность. Предки Ильи были деревенскими, но не деревенщиной. - Так что же ты задумал? - Секрет. Они вернулись в кресла, удобно развалились на мягких подушках, пару мгновений молча смотрели друг на друга, а затем Петрович потянулся и взял со стола деревянную шкатулку: - Будешь? - А как же! - с энтузиазмом отозвался Корзинкин. - Побывать в гостях у олигарха и не выкурить сигару? Меня же засмеют. - Теперь не засмеют. Илья обрезал две длинные «Гаваны», и спустя несколько секунд к потолку устремились клубы ароматного дыма. - Хорошо… - протянул Корзинкин. Помолчал и, внимательно глядя на Стрекалова, негромко закончил: - Жаль, что Яшка не приехал. - Жаль, - спокойно отозвался Петрович. В его тоне не было ни раздражения, ни досады, Илья понимал, что рано или поздно они упомянут в разговоре четвертого друга. - Звонил? - Я ему, - уточнил Стрекалов. - Когда приглашал. - А он не перезвонил. -Угу. Лева повертел в руке тлеющую сигару. - Мама Валя говорила, ты ему работу предлагал? - Угу. - Илья пустил колечко дыма и разглядывал его с таким вниманием, словно именно в этой призрачной конструкции заключался Божий промысел. - В очередной раз. - Он снова отказался? - Сказал, что у него все в порядке. А сейчас в голосе промелькнула обида. Из четверки неразлучных друзей Стрекалов добился больше остальных: владелец крупной финансовой компании, миллионер, известный в стране человек, он мог очень и очень много, но… но его друзья, самые настоящие, «родом из детства», не спешили обращаться за помощью. |
