– А теперь, мадам, позвольте мне удалиться, – добавил бандит, – я пойду к дворцу правосудия и буду там дожидаться господина де Сентака.

Семилан бросил полный страсти взгляд на Вандешах, которая в этот момент подняла на него глаза и покраснела до корней волос.

Он раскланялся с мадам де Сентак, отвесил грациозный поклон Маринетте и вышел.

– Наконец-то мы остались одни, – сказал Кастерак.

– Одни… – промолвила Эрмина, глядя на Маринетту.

– Мадемуазель на нашей стороне, – продолжал Гонтран.

– Ну хорошо, говорите.

– У меня нет сомнений в том, что ваш муж причастен к преступлению, которое ему вменяют в вину.

– Вы в этом уверены?

– Да. Кадишон рассказала нам об этом задолго до того, как Жана-Мари схватили в катакомбах Руке.

– И то правда.

– Что вы теперь намереваетесь делать? – спросил Кастерак.

– Этим вопросом вы меня немало озадачили.

– Вы знаете, что этого человека зовут не Сентак?

– Вы ведь сами мне об этом сказали.

– Если он преступник, а я подозреваю, что так оно и есть, может, вам стоит попытаться опередить его и аннулировать брак?

– Опять вы за свое!

– Да, мадам, опять, ведь, по моему убеждению, вам лучше оказаться в странном положении то ли девицы, то ли жены, то ли вдовы, чем быть супругой человека, которого закон клеймит как преступника.

– Но на чем я обосную подобное требование?

– На словах самого Сентака – словах, которые я слышал и которые готов подтвердить перед судом.

– Мой дорогой друг, вы совершенно не подумали о том, что впоследствии я окажусь в очень непростой ситуации.

– Вам не надо этого бояться.

– Что же со мной будет?

– Вы выйдете замуж за честного и порядочного человека.

– Кому я буду нужна после подобного скандала?

– Об этом не беспокойтесь. Я знаю молодых людей, которые с гордостью поведут вас к алтарю и дадут вашему сыну свою фамилию.

Маринетта слушала их разговор, совершенно ничего не понимая.

– Вы прекрасно видите, в каком положении оказался Сентак, – продолжал Кастерак. – Порвите с ним, порвите решительно и окончательно, в противном случае он в своем падении увлечет вас за собой.

– Мадам! – воскликнула горничная, вбегая в салон.

– Что такое? – спросила Эрмина, немало раздражаясь от того, что ее так бесцеремонно побеспокоили. – Неужели в доме начался пожар, что вы, как сумасшедшая, врываетесь сюда, хотя вас никто не звал?

– Произошло нечто из ряда вон выходящее.

– Да что, в конце концов, случилось?

– Только что арестовали Мюлара.

– Ну и что? Пусть себе арестовывают.

Горничная вышла, не в силах прийти в себя от изумления.

– Вот видите, мадам, все оборачивается против Сентака. С ним обошлись вежливо, но вот с его индусом церемониться не стали.

– Дайте мне хотя бы время подумать.

– Думайте, только быстро.

– Ах! Вы же знаете, что правосудие хромает на обе ноги и никогда не торопится.

– Но ведь инициативу, которая поможет вам спастись, вы должны проявить сами.

– Послушайте. Я еще до конца не выздоровела. Чтобы полностью оправиться от болезни, мне еще понадобится самое меньшее три дня.

– Вы правы.

– Через три дня я приму решение.

– Отлично.