Я отошел назад и посмотрел на то, что получилось. Внешне это напоминало подводные крылья, но какое воздействие окажет этот металлолом на скорость и скольжение судна. Я даже стал сомневаться, что оно вообще наберет требуемую скорость и сохранит маневренность.

– Надо выпить...

Элисон налила виски в чашечку от термоса и протянула ее мне. Посмотрев на лодку, она заметила:

– Опасная штука. Только мне кажется...

– Что кажется?

– Нельзя ли все сделать проще – обратиться в полицию.

– Колоссальная идея, – сказал я саркастически. – Ты можешь вообразить, что местные полицейские поверят нам? Господи! Уилер приезжает сюда каждый год – уважаемый человек, член парламента Великобритании, известный богач. Наверняка, он постоянно делает подачки местному яхт‑клубу и уж, конечно, содержит здесь какой‑нибудь сиротский приют. К тому времени, как нам удастся убедить полицию, их уже днем с огнем не найдешь.

– Но у них на борту труп, – возразила Элисон. – Им придется как‑то объяснить этот факт.

– Аргумент тот же! Оставь это. Давай лучше займемся фейерверком.

Мы осмотрели запас, привезенный Элисон. Там были и большие ракеты, и даже своего рода снаряды.

– Это многое добавит к их празднику, – сказал я удовлетворенно. – Давай поставим лодку на салазки. Сколько ты заплатила за нее, кстати?

– Полторы тысячи фунтов.

Я усмехнулся.

– Да, управляемые ракеты – вещь дороговатая.

Мы перевернули лодку и положили ее на салазки, с которых пришлось обрезать ряд теперь мешавших деталей. Я поставил двигатели и восстановил рулевые тяги.

– Теперь будем ее загружать.

Мы заполнили все свободное пространство корпуса хлопушками и ракетами. Элисон со свойственной ей предусмотрительностью привезла канистру с бензином. Мы залили баки, и в ней еще оставалось полгаллона, вполне достаточно, чтобы раскочегарить наш костер. Теперь меня беспокоило другое. Я проделал слишком много отверстий в корпусе, и хотя тщательно зашпаклевал их, все же уверенности, что лодка не начнет течь, не было. Проверить это можно было только во время испытаний на воде, уже в темноте.

– Когда у них начинается фейерверк? – спросил я Элисон.

– Через два часа после заката.

– Я бы хотел протаранить "Артину" в разгар праздника – это поможет замаскировать ситуацию. – Я устало сел на какой‑то топчан и вновь вынул план яхты. Он уже стал грязным, засаленным, стерся на сгибах, но все еще оставался хорошо читаемым. – Беда в том, что я могу угодить в балку каркаса – они идут через каждые два фута. В этом случае вряд ли проникновение будет достаточно глубоким.

Элисон сказала:

– Если уж нам вновь предстоит плыть под водой, мы можем сделать это с большим комфортом. – Она встала и притащила из угла пару аквалангов. – Я взяла их напрокат.

– Об этом я не подумал. Но нам нужен один комплект, плыть буду только я.

– Нет, я тоже с тобой, – горячо возразила она.

– Зачем? Ты мне там не нужна.

Она вспыхнула, словно от пощечины.

– Пойми, это опасная операция, нет смысла идти туда вдвоем. Кроме того, ты нужна для другого. – Я стукнул кулаком по корпусу лодки. – Нет уверенности что эта штука сработает, но в любом случае шуму будет много, и если я не вернусь назад, должен быть кто‑то, чтобы еще раз попытаться накрыть Уилера. – Я взял бутылку и налил себе еще виски. – Ты можешь обратиться в полицию, – тогда они уже будут достаточно заинтересованы, чтобы выслушать тебя серьезно.

Элисон поняла мою мысль, но с упрямым выражением на лице приготовилась спорить со мной.