|
Перефразируя изречение моего преподавателя закона Божьего, я мог бы сказать: "Малое знание отталкивает от человека, большое приближает к нему". Именно потому, что мне довелось повидать немало мерзостей всякого рода, я понял, что они отнюдь не исключают мужества, доброй воли или смирения. Законченных негодяев очень мало, и большинство из тех, с кем я столкнулся, были, к сожалению, недосягаемы для меня, да и для всей нашей службы тоже. Что касается других - я всегда старался, чтобы они не натворили слишком много дурного и заплатили за содеянное. А потом? Что ж, счет оплачен, и незачем к нему возвращаться. Глава 8 В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ О ПЛОЩАДИ ВОГЕЗОВ И ПРИВОДЯТСЯ НЕКОТОРЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ГОСПОЖИ МЕГРЭ - Собственно говоря, - сказала Луиза, - я не вижу особой разницы. Я всегда немножко волнуюсь, когда она читает то, что я написал, и стараюсь заранее приготовить ответы на возможные замечания. - Какой разницы? - Разницы между тем, что ты пишешь о себе, и тем, что написал о тебе Сименон. - А! - Может быть, я зря сказала тебе это. - Вовсе нет! Напротив! Однако, если она права, я напрасно старался. А вполне возможно, что она права, и я не сумел взяться за дело, как-нужно, и рассказать обо всем, как задумал. Тогда, стало быть, пресловутое изречение о том, что приукрашенная истина правдоподобнее голой правды, отнюдь не парадокс. Я старался, как мог. Только вот беда - когда я начал писать, мне очень многое казалось чрезвычайно важным, на многом я хотел остановиться, а потом, в ходе работы, раздумал. Например, у меня на книжной полке стоят томики Сименона, испещренные моими пометками синим карандашом, и я заранее радовался, что исправлю все ошибки, совершенные автором то ли по незнанию, то ли из стремления поэффектнее изобразить дело, а скорее всего, потому, что он поленился позвонить мне и уточнить ту или иную подробность. Да и зачем? Еще подумают, будто я брюзга, к тому же я и сам начинаю понимать, что все эти мелочи и впрямь не так уж важны. Пожалуй, всего более меня бесила привычка Сименона путать даты, относить к началу моей службы расследования, проведенные куда позже, или наоборот, так что либо мои инспектора выглядели у него совсем мальчишками, в то время как на самом деле они были уже степенными отцами семейств, либо получалась обратная и столь же неверная картина. У меня даже было намерение - теперь, признаюсь, я от него отказался - установить при помощи газетных вырезок, собранных моей женой, точную хронологию особо важных дел, в которых я принимал участие. - А почему бы и нет? - ответил Сименон на это мое предложение. - Отличная мысль. Можно будет внести исправления в следующие издания. - И без малейшего ехидства добавил: - Только придется вам, дружище, самому потрудиться, у меня никогда не хватает духа перечитывать собственные книги. А в общем-то я изложил все, что собирался, и ничего не поделаешь, если получилось неудачно. Мои сотрудники меня поймут, поймут и те, кто так или иначе причастен к нашей работе, а ведь их-то я и имел в виду, когда пытался внести ясность в некоторые вопросы и поговорить не столько о себе, сколько о своем ремесле. Но что-то очень важное я, видимо, упустил. Я слышу, как жена тихонько открывает дверь столовой, где я работаю, и на цыпочках подходит ко мне. |
