– Завезу тебя в безопасное место, устрою у старого дружка. Сам на часок загляну к другому. Тоже старому.

Представил себе «другого старого дружка» в инвалидной коляске и усмехнулся.

– Чему радуешься, папанька? Тому, что избавляешься от меня? – обижено вздернула курносый носик девчонка. – Могу сама освободить…

– Не говори глупости, – не отрывая глаз от ночной дороги, Романов на мгновение прижал девичий носик указательным пальцем. – Мне – по делам. К вечеру вернусь.

Он не знал вернется ли вообще. Освобождение Петьки, пленение Лысого, фактический отказ отдать так желанный Ванванычем архив – все это походило на вызов, брошенный мощной криминальной группировке и грозило немалой кровью. Но отказаться от назначенного старшиной свидания не хотелось.

В семь утра «жигуль» свернул на проселок и через пятнадцать минут в"ехал в небольшой поселок местного лесника. Когда то, еще во время службы в уголовке, инспектор Романов с"умел доказать следователю прокуратуры невиновность обвиняемого в убийстве. Так убедительно, что тот освободил задержанного. Такие услуги не забываются.

Панас Григорьевич, кликуха – Бирюк, жил одиноко: ни семьи, ни родичей. Сам управлялся по немалому хозяйству, сам готовил пишу. По этой причине изба напомнала свинарник. Пол усеян какими то тряпками, бумажками, шелухой, грязные чоботы соседствуют с даным давно немытой кастрюлей, полотенце напоминает портянку.

Увидела подобное безобразие чистоплотная Дашка – охнула. Бесцеремонно оттеснила мужиков, вытащила лохань, налила в нее воду, бросила более или менее чистую тряпку. Веник – не помощник, мусор сгребала щваброй.

– Бойкая, – скупо улыбнулся лесник. – Молоток девка.

– Молоток, – охотно согласился Роман. – Приютишь на недельку?

– Чего ж не приютить. Нет базара.

– И еще одна просьбишка. Припрячь баул и забудь куда спрятал.

– Есть одна захоронка… Могут наехать?

– Ежели умудрились выследить меня – обязательно.

Наспех позавтракав, сыщик попрощался с Дашкой. Намеренно сухо. Неожиданно гордая, презирающая любое проявление сентиментальности, девица всхлипнула и повисла на шее «папаньки», осыпая его лицо мелкими поцелуями.

– Пожалуйста, будь осторожен… Возвращайся поскорей…

Романов освободился от объятий, отстранил девушку, насмешливо поднял за подбородок залитое слезами лицо.

– Вздумала хоронить? Рановато. Вечером встречай…

– Встречу…

В особняке гостя ожидали. Охранник, не спрашивая о причинах визита, распахнул ворота. Под портиком подъезда, приветливо улыбаясь, сыщика встретил узколобый дегенерат. В холле к ним присоединился волосатик. Получилось нечто похожее на почетный караул. Не хватает знамени и оркестра.

– Кофе, коньяк? – заботливо осведомился узколобый, когда Романов устроился в кресле. – Или водочки?

Бессоная ночь, нервное напряжение – не самое лучшее для предстоящей беседы. До появления Сидякина не мешает успокоиться, снять стресс.

– Если можно, рюмку водки. И – кофейку.

Услужливый парень подкатил к креслу столик на колесиках, оснастил его бутылкой «мартини», рюмкой водки, крохотной чашкой кофе на таком же маленьком блюдце. В центре – ваза с фруктами и сладостями.

Выпить сыщик не успел – открылась дверь и в гостиную вкатилась инвалидная коляска с улыбающимся старшиной. Куда девалась прежняя его угрюмость и молчаливость!

– Спасибо за визит, – наклонил он плешивую голову. – С нетерпением ожидал вашего появления.