Да и внешне он все больше и больше менялся. Куда девалась стройная подтянутая фигура, высоко поднятая голова, развернутые плечи? Появился животик, вместо накачанных постояными тренировками бицепсов – вялые мешки. Регулярно через день он посещал поликлинику, обходил все кабинеты, начиная от неврапатолога и кончая терапевтом.

Со временем Ольга смирилась с отцовским несчастьем. Все равно ничем помочь она не могла – просьбы и увещевания отлетали от недавнего сыщика. Ответ один: все нормально, дочка, все – как и должно быть.

После получения аттестата зрелости Ольга пошла работать на оборонное предприятие. Мать сидела дома, зарплаты отца с трудом хватало на пропитание, поэтому ни о каком продолжении учебы и речи не может быть.

И все же упрямая девушка решила добиться своего – получить профессию инженера электронщика в вечернем институте при НИИ. Вместо отдыха и прогулок, приходилось до полуночи сидеть над книгами, конспектами и чертежами. Глуша усталость крепким кофе, она мысленно твердила: все равно добьюсь своего, все равно добьюсь!

Похоже, в Ольге работали гены деда фронтовика, волевого, дерзкого, трудолюбивого капитана Видова, вечного комбата.

Неожиданно девушка познакомилась с инженером из соседнего отделения.

Возможно, она не обратила бы на него внимания. Ничего особенного – носатый, низкого роста, чернявый парень, таких в институте – пруд пруди. Но однажды Валуян увидел на торжественном собрании изящную девушку с копной белокурых волос и влюбился с первого взгляда.

Влюбился – мягко сказано. Для темпераментного южанина многодневные ухаживания, букетики цветов, сентиментальные признания – младенческое занятие, недостойное для настоящего горского мужчины.

– Послушайте, девушка, меня звать Абрек. А вас как?

– Ольга, – растерявшись ответила Видова.

– Вот мы и познакомились, – удовлетворенно прокомментировал армянин и, будто невзначай, прикрыл широкой ладонью узкую девичью руку. – Вы – из соседнего отделения, да? Можете не отвечать – все равно узнаю. Зачем слушать всю эту болтовню, – перенебрежительно пахнул он рукой в сторону трибуны, с которой вот уже добрый час вещал секретарь парткома. – Лучше пойдем погуляем, подышим свежим воздухом. Конечно, московский воздух – не кавказский, у нас – будто духами обрызган, цветами осыпан.

Отец, когда служил в уголовке, не раз твердил об опасностях, подстерегающих девушку. Обходя слишком откровенные понятия, заменяя их прозрачными намеками, он все же добился своего – Ольга относилась к мужским ухаживаниям с опаской.

А тут, по неизвестной причине, вдруг согласилась на вечернюю прогулку с незнакомым парнем.

Не успели они покинуть ярко освещенный подъезд Дома Культуры, как Валуян взял ее под руку. И не просто взял – прижал к себе. Через десяток шагов рука его переместилась на талию. При этом ухажер говорил не переставая – о красотах кавказских гор, о своих братьях и сестрах, о двухэтажном родительском доме посредине цветущего сада, короче, обо всем. Изо всех сил старался отвлечь внимание девущки от наглеющей своей руки.

– Прекратите! – отстранилась Ольга. – Иначе уйду!

– Почему прекратить? – тяжело дыша, удивился парень. – Неужели неприятно? Послушай, Оленька, давай перейдем на ты, а? Пока без брудершафта.

Горячие губы Абрека впились в девичьи, рука больно сжала тугую грудь. Опомнился парень на земле – отцовским приемчиком Ольга освободилась от откровенных мужских объятий.

– Я ведь сказала – перестаньте хамить!

– Послушай, ты – кто: самбист или мент? – поднимаясь с травы, растеряно проговорил опозоренный горский мужчина.