Потребовалось еще мгновение, чтобы в его глазах забрезжило понимание. И когда это произошло, это было великолепно. Туман мерцающего золота распространился по комнате. Достаточно, чтобы некоторые стали огладываться.

– Ты был прав, – сказала я ему. – Не стоит говорить «нет» любви, потому что боишься, что мир вокруг развалится. Говори «да», потому что боишься, что мир вокруг развалится. Потому что это то, что удержит вас вместе. Потому что любовь – это причина, по которой ты не сдаешься.

Его улыбка расцвела, он наклонился и прижался губами к моим.

– Я люблю тебя, Клэр.

– Я тоже тебя люблю.

– Но мне нужно, чтобы ты осталась здесь.

И он вывернулся из наших теплых объятий и направился к лестнице. Он ушел прежде, чем я успела спросить, что он делает.

– Не та реакция, на которую я надеялась, – пробормотала я.

– Это потому, что ты слишком высокая, – сказал Мозес. – Я всегда говорил это о тебе.

Я закатила глаза.

На лестнице раздался стук, снова появился Лиам и обогнул перила.

– Как там внизу? – спросил Бёрк.

– Мокро, – ответил Лиам с дерзкой усмешкой и встал на колени.

Он раскрыл ладонь, показывая темно синюю бархатную коробочку для колец.

Таджи тяжело вздохнула, когда что то большое ударилось о крышу, зацепилось и с шумом оторвало деревянный настил с гудроном в углу спальни.

Нас стало затапливать.

– Хватай брезент! – сказал Гэвин, и они с Малахи создали заплатку из ярко синего куска брезента, который мы принесли наверх для этой цели.

Я разрывалась между наблюдением, как они ремонтируют мой любимый магазин, и взглядом на коробочку в руке Лиама. Мое сердце колотилось, и это не имело ничего общего с Фридой.

– Это на самом деле происходит? – спросила Дарби. – Прямо сейчас? Посреди, мать его, урагана?

– Черт возьми, – произнесла я шепотом то единственное, что у меня получилось.

Уголок рта Лиама приподнялся.

– Приму это за хороший знак. – Он открыл коробочку, обличив невероятную красоту. Бриллиант огранки «принцесса», окруженный изящной серебристой филигранью, изгибающейся по краям кольца, как кружево.

– О, – вымолвила я, наклоняясь вперед. – Оно прекрасно, вероятно, три четверти карата. Воистину великолепная винтажная вещица.

По комнате разнеслись стоны.

– Не могла бы ты перестать заниматься оценкой украшения?

– Не могла бы. – Я посмотрела на него и усмехнулась. – Ты видел эту вещь?

– Да, конечно.

– Откуда оно у тебя?

– Элеонора, – ответил он с улыбкой с ямочками на щеках. – Оно принадлежало ей. Она отправила его в коробке с шоколадом.

– Хитро, – одобрительно сказала я.

А потом у меня просто не хватило слов. Я посмотрела на него еще раз, попыталась осмыслить, что Лиам Куинн делал мне предложение с бриллиантовым кольцом его бабушки. И мне оставалось только сказать «да». Мне нужно было только протянуть руку, чтобы принять счастье, насладиться счастливым концом, который мне предлагали.

– Я еще не услышал твоего ответа.

– Мы все ждем, – сказал один из зрителей.

Я протянула руку к коробочке, держа пальцы в нескольких сантиметрах над ней, и снова посмотрела на Лиама.

– Гэвин не против, что ты подаришь мне кольцо вашей бабушки?

– Это была моя идея, – сказал Гэвин, и мое сердце тут же растаяло.

– Вы обсуждали. Меня. Нас.

– Конечно. Я тебя люблю. – Его тон стал бархатнее. – И, хорошо это или плохо, но он семья.

Гэвин встал со своей койки на другом конце комнаты.