– В принуждении нет необходимости, – произнес Малахи. – Просто не будет больше возможности скрывать, кто и что вы на самом деле такое.

Камаэль мгновение смотрел на него, разгневанный и разочарованный.

– Мы заберем Суд, – отрезал он. – Мы заберем Абетил. И через неделю мы вернемся, чтобы закрыть Завесу, и заберем всех членов Консульства, которые пожелают вернуться на родину. И тогда нам больше не придется иметь дела с Землей.

Он повернулся на каблуках и пошел обратно к своей армии, Уриэль и Иа последовали за ним.

Как по сигналу, пошел дождь.

* * *

Мы отправились в Кабильдо, пока Постулаты обсуждали с Комендантом приготовления к переходу Двора обратно в Запределье.

Без усиления Благих энтропия затронула ураган «Фрида». Нарастающий по спирали шторм начал рассеиваться, превратившись в сильный дождь, который, казалось, не волновал ожидающих приказаний солдат.

Я наблюдала за Малахи и, наконец, поняла, почему он украл Абетил. Возможно, ему удалось бы убедить Постулатов дать ему его. Но дело было не в этом. Не это было целью.

– Ты хотел, чтобы они пришли за нами сюда.

Он посмотрел на меня, скрывая все эмоции.

– Что?

– Постулаты. Ты украл Абетил, заставив их преследовать нас, потому что хотел, чтобы они пришли сюда. Ты хотел, чтобы они воочию увидели, к чему привело их высокомерие. Ты хотел, чтобы они увидели Завесу. Ты хотел, чтобы они все это исправили.

Он долго смотрел на меня.

– Они не совсем бессердечны, – наконец сказал он. – Консульство искренне верит, что жизнь лучше проживать так, как они ее устроили. Эти правила, порядок и равенство являются противоположностями хаоса, насилия и боли.

Мне было трудно обвинять их в том, что они попробовали такой подход, учитывая, сколько раз люди пытались насильственно ассимилировать тех, кто не был похож на нас, и все безуспешно. Все эти попытки вызвали только еще больше боли, смертей и насилия.

– Но они также эгоцентричны и мало заботятся о других мирах. Я подумал, что, возможно, если покажу им, какие последствия имеет их поведение, они могут измениться. И, честно говоря, возможность того, что люди с мощной магией могут бросить вызов, добавляет стимула к закрытию Завесы.

– Почему было не попросить их о закрытии Завесы, когда мы были в Элизиуме?

Его губы растянулись в легкой улыбке.

– Я попросил. Они отказались. Я посчитал, что будет лучше дать им еще один шанс увидеть правду и ответить за свои преступления.

Малахи направился к Рэйчел. Лиам присоединился ко мне, обняв меня за талию.

– О чем вы разговаривали?

– О коварстве нашего очень доброго друга, – и я рассказала ему, что сделал Малахи. – Как ты думаешь, он останется?

– Не знаю. Я подозреваю, что сейчас он не чувствует, что может вернуться. – Малахи смотрел на Рэйчел с явной любовью и желанием, он нуждался в ней. – Или думает, что ему есть для чего остаться.

Я улыбнулась.

– Интересно, им будет скучно в мирное время?

Лиам какое то время молчал.

– Нам всем может наскучить мир. Но я полагаю, что довольно скоро появятся новые проблемы. Такова природа людей.

– И Пара, – произнесла я, кладя голову ему на плечо. – Мы все любим драматизировать.

Подошел Бёрк.

– Ребята, вы должны это увидеть.

– Что?

Он жестом показал нам вперед, и мы последовали за ним на улицу. И улыбнулись.

Это были козы.

Десятки коз – белых, черных и серых – идущих по Роял под уменьшающимся дождем от рассеивающейся бури, звеня колокольчиками на воротниках, двигались в центр города, блея и попивая стоячую дождевую воду.