— Не имеет значения. Она сейчас читает и чувствует его десять лет. Пошли.

Мария вдруг разделилась на двух похожих, но тем не менее отличимых девушек.

Стас вздрогнул, ошеломленно глядя то на одну, то на другую. Обе Марии смотрели, в свою очередь, на него одинаково насмешливо-дразнящими и оценивающими взглядами, только одна при этом еще и слегка хмурила брови. И тогда молодой человек сделал то, что от него ожидали: усилием воли приобрел сурово-сдержанный вид, отсалютовал девушкам мечом и поцеловал хмурившую брови Марию в щеку. Он понял, в чем дело. В этой реальности Светлада, внедрившаяся в Марию, могла существовать в своем собственном облике, физически.

Обе девушки переглянулись, засмеялись, и Светлада, шагнув к Марии, вошла в нее и исчезла. Мария подхватила Стаса под руку, прижалась к нему на секунду и повлекла к мужчинам.

Василий же и Ульяна никого не видели и не слышали, просто стояли и смотрели друг на друга, сквозь разлуку в десять лет, и ожидание, и надежду, сквозь безумную радость встречи, жажду объятий, сквозь рыдание и крик души…

И все слова, которые готовил Василий, чтобы сказать их любимой, оказались совершенно лишними. Он видел это по глазам Ульяны, в которых сквозь легкое замешательство, и удивление, и сомнение пробивался родник ответных чувств, нечаянной радости и ожидания любви.

Они и потом не сказали друг другу ни слова, когда пришла пора решать, что делать дальше. Только словно невзначай касались друг друга руками, ощущая разряды неведомой энергии, пронизывающей и соединяющей обоих. Самандар видел этот безмолвный разговор и, возможно, переживал, но молча, и оставался бесстрастным, хотя вряд ли смирился с тем, что соревнование с Котовым он проиграл.

— Василий Никифорович, — обратился к старшему Котову Юрьев, делая вид, что не замечает его состояния. — Тут у нас возник чисто теоретический спор, хотелось бы услышать ваше мнение.

Василий глянул на кардинала, в глазах которого читалось насмешливое осуждение, порозовел, выпустил руку Ульяны и принял свой обычный угрюмоватый вид.

— Может быть, мы сначала решим, что будем делать дальше?

— По-моему, это давно решено, — сказал Самандар. — Искать Соболева.

— Нет, — покачал головой Парамонов. — Проблема так просто не решается. Необходимо обговорить все тонкости предстоящего дела, а заодно и отдохнуть. Но не здесь. Удди скоро вернется и наверняка не один, а с армией.

— Вы знаете место, где мы будем в безопасности?

— Земля, то есть родная реальность.

— Там нас ждут ликвидатор и господин Рыков со своими «эсэсовцами».

— Вряд ли им удастся вычислить нас сразу после перехода границы, тем более если мы пойдем тхабсом, не оставляющим следов. Несколько часов для отдыха и решения проблем у нас будет.

Василий задумался, потом глянул на Ульяну, ответившую ему затуманенным и чуточку растерянным взглядом — она еще не привыкла к тому обстоятельству, что старший Котов — Посвященный! — и проговорил решительно:

— Поплыли!

Вахид Тожиевич открыл рот, чтобы спросить: где ты собираешься выходить? — но Василий уже сориентировал тхабс, и семерка людей Круга оказалась в Рязани, в квартире Анны Павловны, тетки Ульяны.

ВОЛОСЫ ДЫБОМ

Анне Павловне пошел восемьдесят четвертый год, но была она еще подвижной и бодрой бабулей, способной позаботиться о себе и об окружающих. Появление племянницы, отсутствовавшей десять лет и считавшейся без вести пропавшей, произвело на нее сильное впечатление, однако она, всплакнув, быстро пришла в себя и захлопотала по хозяйству, даже не пытаясь выяснить, каким образом в ее квартире оказались гости. Вскоре на кухне варились щи, жарились овощи, нарезался хлеб и сыр, кипел чайник и готовился яблочный пирог.