Все трое вышли на улицу, где ожидал их автомобиль Кэллена с шофером. По дороге в офис Кэллен рассказывал о своей фирме; затем как‑то незаметно перешел на дом и семью. А Мередит успела забыть, что у него трое детей! О жене Кэллен не упоминал ни словом: должно быть, они в разводе, решила Мередит. А может быть, она умерла – кто знает?

Ее поразило, что такой занятой человек воспитывает троих детей. А что Кэллен не доверял их воспитание чужим людям, сомнений не было: он рассказывал, что лето дети обычно проводят на озере Тахо, но при любой возможности он привозит их в город.

– Мне тяжело расставаться с ними даже на неделю, – говорил он. – В августе я обычно беру отпуск, и мы отдыхаем на озере вчетвером. Но на сей раз из‑за всех этих хлопот с торгами отдыхать не придется.

В рабочем кабинете Кэллена Мередит просмотрела подготовленные им материалы и признала, что глава «Доу‑Тех» не зря отказался от отпуска. Он не забыл ни одной мелочи: все сведения, необходимые партнерам, были собраны и рассортированы, все просчитано, проанализировано и расписано по пунктам. Во всем чувствовалась деловая хватка Кэла.

Однако встречу нельзя было назвать вполне удавшейся, и виной тому стал Чарльз Макинтош. На все, что говорили и делали партнеры, у него находились тысячи возражений. На приезжих из Нью‑Йорка он смотрел мрачно, а слушая их, то и дело возводил глаза к небу, громко фыркал и демонстративно пожимал плечами. Но больше всего, кажется, возмущало его, что рекламной кампанией руководит женщина. Нет, он не произнес этого вслух, но бросал на Мередит такие ядовитые взгляды и отпускал такие намеки, что, когда он наконец вышел, Кэллену пришлось за него извиниться.

– К сожалению, Чарли – закоренелый женоненавистник, – смущенно объяснил он, – и боюсь, что с этим я ничего не могу поделать.

Справившись с собой, Мередит улыбнулась, как будто грубость Чарли ничуть ее не задела.

– Не беспокойтесь, – спокойно ответила она, – к такому отношению я привыкла. Пол, знаете ли, тоже не сторонник женской эмансипации.

Она могла говорить совершенно свободно: Пол вышел вместе с Чарли, чтобы продолжить беседу у него в кабинете.

«Однако с Чарли надо что‑то делать, – думала Мередит. – Он в самом деле опасен! Брать его в турне – все равно что везти с собой бомбу».

– Во время презентаций вам придется глаз с него не спускать!

– Ничего, Чарли успокоится, – оптимистично заметил Кэллен. – Да, он упрям, но никогда не станет сознательно вредить мне или фирме.

– Удивляюсь, как он вообще позволил вам затеять реорганизацию!

– Ничего другого ему не оставалось, – твердо ответил Кэллен, и в этот миг Мередит поверила, что он справится с капризным финдиректором. – Но я должен попросить прощения, если его замечания вас задели.

– Мне случалось попадать в ситуации и похуже. С одним ворчливым мужланом я как‑нибудь управлюсь. Сам по себе он меня не пугает. Пугает то, что он может произвести дурное впечатление на покупателей.

– Через две недели он станет как шелковый. Обещаю.

Вчетвером они пообедали в конференц‑зале. Затем Чарли, с которым Пол уже успел найти общий язык, предложил показать город. Мередит два джентльмена с собой не пригласили, но она, лишь отметив про себя их не лучшие манеры, была этому только рада.

Вдвоем с Кэлленом они спокойно и без помех проглядели «красную полосу», обсудили все сомнительные места и пришли к согласию относительно спорных вопросов. К половине шестого, когда вернулись Пол и Чарли, у Кэллена с Мередит все было уже сделано.

– Когда вы улетаете? – спросил Кэллен.