|
Убедившись, что путь в крытую часть котлована возможен только через «бункер», Каменев сосредоточился на нем. «Прицельная дальность АК‑74 – 1000 метров… Не годится – услышат выстрел. Подкараулить часового за углом? Могут заметить с вышек…» Вот‑вот должна была появиться смена. Каменев задумал воспользоваться одеждой часового – решение подсказало то, что все охранники были в масках. Решив зайти со стороны ворот – единственного места, которое не просматривалось с вышек – Каменев рванул по лесной чаще, срезая по диагонали. «Только бы продержался Женька», – подумал он. С автоматом нужно было расстаться – на АК часовых не было подствольных гранатометов. Решил, что достаточно пистолета – по крайней мере, на минуту, а это – 750 выстрелов! Он был почти у цели, когда взвыла сирена. То ли он пересек луч сигнализации, то ли тревога была плановой (судя по отсутствию реакции часового), пришлось залечь. Через тридцать секунд створы ворот раздвинулись и с того места, в котором притаился Каменев, стала видна территория за бетонным забором. Из капонира выехал «КамАЗ» с фургоном. «В передней части – отсек с кондиционером для перевозки людей, – вспомнил Каменев показания Громова. – Уходят ведь! Уходят…» К остановившемуся фургону подошел офицер в маске, поднялся на подножку и заглянул в кабину. От ворот до трассы – триста метров узкой открытой дороги с деревьями по обеим сторонам. Не тратя времени на размышления, Каменев побежал за поворот, откуда, по его расчету, машина не должна была просматриваться со стороны «бункера» и вышек. Заняв позицию па самом краю леса, он постарался успокоить дыхание. Как только «КамАЗ» вырулил из‑за поворота и оказался вне зоны видимости, нажал на спуск. Машина проехала еще метров десять и села на простреленное колесо. Каменев выстрелил в выскочившего из кабины охранника; водитель рванул машину назад, на несколько секунд на изломе фургон перекрыл ему обзор из кабины и, воспользовавшись этим, Каменев подбежал со стороны пассажирской дверцы.
– Тормози! – ткнул ствол в живот обалдевшему водителю. – Что везешь?! – Ящики… – Прыгай! – Каменев вытолкнул его ногой и прыгнул с его стороны. – Разгружай! Бегом! Водитель сорвал пломбы, отворил двери фургона. Внутри действительно были какие‑то ящики от пола до потолка. «Пока он это разгрузит, – понял Каменев, – наступит Новый год, а у Лели родятся дети от другого мужа…» – В фургон! Живо! – скомандовал он. Заперев водителя, вернулся в кабину, откуда, по его мнению, должна была регулироваться система жизнеобеспечения пассажирского отсека. Не найдя ничего, кроме пачки «Кэмела» в бардачке, в которой оставалась одна сигарета, соскочил с подножки, однако закурить не пришлось, за фургоном притормаживал длинный черный лимузин, в каких ездили разве что президенты. Каменев вспомнил рассказ Петра о ночном путешествии вокруг Кремля. Не долго думая, он выстрелил в просвет бронированной машины из гранатомета и метнулся к дверце, но та оказалась запертой. Завыли сирены – теперь уже во всю мощь. Издалека послышались выстрелы, по дороге и со стороны котлована к нему бежали боевики… Каменев метнулся в лес. Лампы одновременно мигнули и погасли, затем включились снова, но горели уже не так ярко: сработал автоматический переключатель на подстанцию. Второй «членовоз» въехал на подъемную площадку, ворота за ним затворились. Майор сел за руль «КрАЗа» с цистерной на прицепе и помчал по патрульному маршруту к южной стороне за корпусами лабораторий. Подъехав к глухой стене, сдерживавшей натиск днепровских вод, он отцепил тягач, оставив цистерну прижатой к перекрытию, отогнал его на несколько метров. |
