Она бросила последний взгляд на Луку, а потом исчезла из вида, пустившись по тропинке к монастырю. Лука повернулся и посмотрел на Гелтанг, примостившийся на скале вдали. Его здания в лучах восходящего солнца отливали багряным светом. Он должен был что-то придумать.

Вернувшись к расщелине, он выглянул из-за снежного козырька и увидел троих солдат, пробирающихся по снегу в его направлении. Винтовки они держали над головами, двигаясь вперед колонной. Потом появились и другие солдаты, послышались новые крики. Солдаты покинули палатки и теперь догоняли товарищей на крутом склоне, идя по их следам.

Почему они не стреляли в него? Почему не попытались его прикончить?

Лука медленно опустил голову, и ответ пришел сам собой. Солдаты боялись схода лавины. Вся расщелина была забита тяжелым снежным крошевом, которое днем под лучами солнца превращалось в неустойчивую шугу.

Лавина.

Раскрыв рюкзак, Лука вытащил горелку и баллон с топливом. Как-то раз он проделал такую штуку еще школьником, но хватит ли у баллона мощности, чтобы обрушить карниз? Он смотрел на металл, холодивший руки, и молился, чтобы хватило.

Он вынул из рюкзака старую пластиковую бутылку из-под воды, отвинтил крышку и выплеснул остатки воды в снег. Перелив в бутылку топливо, он поднял ее на свет, глядя, как плещется внутри белая жидкость. Потом резким ударом ножа проколол небольшую дырочку в пластиковой крышке и осторожно поставил бутылку на снег.

Лука повернулся в сторону расщелины. Солдаты прошли уже полпути и двигались довольно быстро. Он слышал их крики, разносящиеся по склону.

Расстегнув куртку, он оторвал длинную полоску от футболки, отрезал лоскут ножом, налил на ткань немного топлива и лезвием ножа затолкал ее в щель, прорезанную в крышке. Резким движением он туго завинтил крышку.

Ему было шестнадцать, когда они с приятелями соорудили коктейль Молотова при помощи бутылки из-под виски и бензина, который удалось отлить из отцовской газонокосилки. С третьей попытки садовые качели сбросило с креплений, а металлический каркас покрылся слоем сажи… Давление — вот в чем секрет, вот что заставляет взрываться коктейль Молотова. Нужно было как можно плотнее закупорить бутылку.

Лука смотрел на собственные трясущиеся руки, на коже посверкивали капли пролитого топлива. Он еще туже завинтил крышку, потом, встав на четвереньки, принялся раскапывать снег, долбя его перочинным ножом. Он копал и копал, вытаскивая разрыхленный снег голыми руками и скидывая рядом. Вскоре он закопался по локоть, потом по плечо.

Он продолжал рыть узкую нору. Ободранные о снег костяшки пальцев начали кровоточить, он чувствовал, как тяжело вздымается грудь. Наконец он остановился, замер, стоя на коленях, взял бутылку, облил остатками топлива обрывок футболки и вытащил из кармана зажигалку.

Кремень выбросил искру ему на пальцы, но зажигалка не загорелась. Он в отчаянии нажимал клапан большим пальцем, снова и снова крутил колесико. Наконец появился крохотный, не больше ногтя, голубоватый язычок. Лука быстро поднес зажигалку к пропитанному топливом материалу и увидел, как по нему медленно пополз почти невидимый огонек. Опустив бутылку вниз, он сбросил туда же несколько пригоршней снега и быстро отступил.

Прошло несколько секунд. Ничего не случилось. Лука стоял, сцепив руки на груди и мысленно приказывая топливу загореться. Он опять услышал крики и подошел к краю, чтобы заглянуть в расщелину.

Первый солдат из группы уже подходил к вершине. Теперь Лука четко видел его лицо. Щеки солдата раскраснелись от напряжения — идти по глубокому снегу было нелегко. Полы расстегнутой куртки развевались за спиной, палец он держал на спусковом крючке винтовки.

Солдат поднял глаза, посмотрел прямо на Луку и автоматически направил ствол винтовки в его сторону, но потом глаза солдата скользнули по громадному нависающему снежному козырьку, и он опустил винтовку, с удвоенной энергией двинувшись дальше.