Пайк чуть заметно кивнул, так слабо, что она, наверное, и не увидела, и сел в джип. Дрю должна была позвонить! Он совершенно не понимал, почему она не позвонила.

Человек по имени Эббот Кинни грезил венецианскими каналами. Он был миллионер и занимался развитием этого района как пляжного курорта. Изначально каналы рыли, чтобы осушить болотистую землю, но Кинни подумал: получается вторая Венеция, сделаем же ее не хуже первой, и решил воссоздать итальянскую Венецию. Вырыли шестнадцать миль каналов, но с годами какие-то засыпали, какие-то укоротили, пока не осталось всего шесть миль. На крошечных участках построили дома — дешевые бунгало; их заселили художники и хиппи. Но близость пляжа в конце концов подняла стоимость района, и убогие бунгало сменили респектабельные дорогие дома.

Пайк, следуя указаниям Бетси Хармон, проехал по узким улочкам, проложенным между каналами, пересек выгнутый мост и свернул в переулок. Согласно Бетси Хармон, Уилсон и Дрю жили «в третьем от конца доме по левой стороне» — она описала его как домик из калифорнийской секвойи за оградой, увитой плющом. Пайк легко нашел этот дом.

Участки вдоль каналов были невелики, так что все эти домики были двухэтажные и стояли вдоль улиц рядышком, стена к стене. Навес для автомобиля был врезан в дом Уилсона рядом с деревянными воротами, но сам дом был скрыт оградой. Под навесом было пусто. Пайка этот дом удивил. Это был дорогой район.

Пайк подошел к воротам, но они были заперты. Он нажал на кнопку звонка. Внутри дома послышались трели, но никто не вышел открывать. Нажав звонок повторно, он заметил, что из окна первого этажа соседнего дома за ним следит худой юноша со взлохмаченными черными волосами.

Пайку все не открывали, и он вернулся под автомобильный навес и стал колотить в стену. Он подумал, что если Дрю с Уилсоном действительно хотят уехать, то, возможно, один внутри дома собирает пожитки, а другая поехала в магазин купить вещи первой необходимости. Поэтому машины нет.

Пайк трижды громко ударил в ворота, не получил ответа и ударил снова, и тогда из соседнего дома вышла женщина и обратилась к нему.

— Прошу прощения! — Ей было лет сорок пять — натянутая кожа, тугие джинсы и еще более в облип футболочка. — Вы хотите разнести этот дом? Я вас из своего дома слышу.

— Это дом Уилсона Смита?

— Вряд ли. Они просто присматривают за домом. А хозяин в Лондоне.

Вот и объяснение, как они могут жить в таком дорогом районе. Они просто присматривают.

— Так или иначе, Дрю и Уилсон сейчас живут здесь?

— Да. Что-нибудь случилось?

— Мне нужно с ним поговорить.

— Ладно, я ему скажу, когда увижу.

Худой юноша подошел к двери. При ближайшем рассмотрении он выглядел подростком. Он ел банан и щурился, словно солнце светило слишком ярко. Пайк решил, что это мать и сын.

— Что такое?

— Он ищет Уилсона.

Юноша развернулся и пошел назад, в дом.

— Пойду лучше лягу.

— А может, лучше работу поищешь? — Она великолепно сыграла отвращение к тому, как сын вяло тащится в дом. — Три года в Беркли — а только и знает, что пойду лягу. — Она протянула руку. — Я Лили Палмер. А вы кто?

— Пайк.

— Что ж, Пайк, хотите, я передам им сообщение?

— Попросите их позвонить. Мой номер у них есть.

Пайк вернулся к своему джипу, но двигатель заводить не стал. Он еще раз позвонил Дрю и по номеру Уилсона, который дала ему Бетси. Оба звонка немедленно переключились на голосовую почту, как и раньше. Пайку это не понравилось.

Он вылез из джипа и вновь подошел к воротам.