Минут сорок мы трепались ни о чем, пока, наконец, мне не удалось свернуть беседу в нужную сторону.

— Брось, Ритка, зачем тебе это надо? Умерла так умерла! Давай лучше выпьем! — Лидуся схватилась за бутылку, но я ее остановила, сообщив самым проникновенным тоном:

— Надо, Лидусик, поверь, в самом деле надо.

— Делать тебе нечего! — кратко оценила мои старания Лидуся, но, вздохнув, «уточнить несколько моментов», согласилась.

— Вы здесь сидели или на кухне?

— Здесь, конечно, на кухне месяц назад раковину меняли, до сих пор порядок навести не могу.

Сколько помню, порядка на лидусиной кухне не бывало никогда, независимо ни от каких ремонтов. Удивительно, что она в таком хаосе ухитряется невероятно вкусно готовить. Или все дело именно в хаосе? В конце концов от кулинарии до колдовства расстояние микроскопическое.

— Где Света сидела, а где ты?

— Ты на ее месте сидишь, я в этом кресле была, оно мне больше всех нравится, — она поерзала и развалилась повольготнее.

Должно быть, не очень приятно занимать место покойника, но мне почему-то было все равно. Гораздо интереснее, что сидели мы с Лидусей практически друг против друга. Так я и думала.

— Закуски на столе много было?

— Вот еще! Было бы кого угощать! — возмутилась Лидуся. — Конфеты она принесла, я эту коробку и поставила, хватит с нее!

О как! Значит, сегодняшние тарелочки с сыром-колбасой-огурчиками и прочими заедками — это ради меня? Лестно.

— А рюмки какие?

— Да эти же, — фыркнула она, — какие еще, думаешь, у меня посудный магазин? Ты прямо как следователь! — Лидуся неодобрительно покосилась на мою полную рюмку, плеснула себе, опрокинула, подцепила с тарелки сразу сыр и колбасу, добавила к ним ломоть яблока и начала сосредоточенно жевать этот странный мини-бутерброд.

— Пока сидели, ты никуда не выходила? — задала я наконец самый главный вопрос.

— Вот еще! — буркнула она сквозь бутерброд. — Час как приклеенная сидела, да? На кухню ходила, в туалет, в ванную, дверь открывала, Нинка за сахаром заходила.

Нинку-соседку я как-то видела и общение их наблюдала. Насыпая ей сахар, Лидуся наверняка проболталась в прихожей не меньше десяти минут.

— А Света так и сидела, пока тебя не было?

Лидуся опять фыркнула:

— Книжки она разглядывала! Представляешь? Ну ты — ладно, тебя хлебом не корми, а эта? Грамотная! Может, стянуть чего хотела, да я в стенке ничего такого не держу.

Пресловутый «зал» невелик, метров двадцать, не больше. Слева от входа, вдоль длинной стены, диван, знаменитый стол посередине комнаты почти упирается в темного дерева стенку, на полках которой, помимо рюмок, бокалов, вазочек, статуэток и прочей неисчислимой белиберды, торчит десятка два книжек. Основные книжные запасы у Лидуси хранятся в коридорном шкафу, причем запасы на удивление изрядные, в стенке — сущие пустяки, и чего тут рассматривать?

Два кресла у торцевой стены справа от входа, одно — у дальнего торца, между телевизором и балконной дверью. В нем сейчас сидела Лидуся.

Я встала около стенки. Между моей спиной и столом места оставалось немного.

— Так?

— Ну да, я, когда на свое место проходила, чуть стол из-за нее не своротила, отклячила свою задницу, читательница, тоже мне!

Вот оно!

— Как это? Покажи, — попросила я.

Лидуся показала. Даже повторила на «бис», хотя и с первого раза было ясно: протискиваясь между стоящим у стенки человеком и столом, не зацепить стол невозможно. А стол вращался от малейшего прикосновения. Пришлось, конечно, шею вывернуть напрочь, чтобы что-то углядеть, но углядела.