|
Муратов взвесил свои шансы. Ему не надо проникать на аэродром, он на его территории. Вся охрана выведена из ангаров. Он знает самолет, который должен сегодня подняться в небо. Все, что нужно, — проникнуть на борт и спрятаться в грузовом отсеке. Из разговора он понял главное — Голованов везет важные документы, а не груз. Сплошные плюсы и только один минус. Если вылет задержится до восьми часов вечера, ему крышка. В восемь построение и перекличка. Если он не встанет в строй, объявят тревогу. Найдут его быстро, без особых хлопот, в первую очередь обыщут самолеты. На летном поле спрятаться невозможно. Подземные коммуникации и канализация тебя на свободу не выведут. Колыма была и остается одним гигантским лагерем. До порта тринадцать километров, и он тоже охраняется, а корабли с грузом даже в навигацию редкость.
Все сомнения рассеялись. Выбор сделан. Лучше сдохнуть, чем живым гнить на задворках великой страны. Не для того родился. Муратов верил в свою фортуну. Бывший капитан беспрепятственно перешел из пятого в третий ангар. Люки самолетов и двери держали открытыми — салоны и отсеки проветривались, особенно перед дальними перелетами. Три машины стояли на техническом обслуживании. Бездельников здесь не держали, механики работали без перекуров. На двигающуюся по гигантскому ангару букашку никто не обратил внимания, Муратова знали все. Когда-то ему отдавали честь, сегодня времена изменились, и большинство персонала с ним не здоровалось. Он не вызывал уважения даже у солдат, в то время как его бывший командир подполковник Рогожкин и в тюремной робе не утратил авторитета, был признан бугром отряда электриков. С момента ареста они не общались. Муратова зсе это ничуть не расстраивало, друзей среди зеков он не искал, чужая жизнь его не интересовала. Надо было поторапливаться. Торжественная встреча гостей долго не продлится, охрану вернут в ангары, и тогда его план будет сорван. Муратов постоял возле шасси, осмотрелся, нагнулся, будто завязывая шнурок, и, не разгибаясь, перескочил к трапу салона. Поднявшись наверх, нырнул внутрь и тут же прильнул к иллюминатору. Маневр удался. Муратов прошел в хвостовую часть, поднял ковровую дорожку. Под ней был люк в грузовой отсек, и закрывался он на вертушку из пассажирского салона. Люк по прилете в Хабаровск никто не откроет, если нет груза, тогда останешься заблокированным в отсеке, как в сейфе. В конечном итоге его привезут обратно в Магадан и с духовым оркестром встречать не будут. Муратов поднял кольцо люка из лунки, повернул его на сто восемьдесят градусов, уложил складную ручку на место, после чего распрямил коврик и вернулся к трапу. Уже автоматчики раздвигали ворота ангара, время пошло на секунды. Он сбежал вниз и скрылся под фюзеляжем. Забравшись в грузовой отсек, прополз в дальний угол и накрылся брезентом. Спустя два часа экипаж из трех человек занял свои места. Охрана бегло осмотрела самолет, после чего люки и двери были задраены, из-под колес убраны колодки. Тягач начал вытягивать самолет из ангара. Началось. «Ли-2» приступил к рулежке. Командир корабля получил разрешение на взлет. Заревели двигатели. Лайнер начал разбег и вскоре оторвался от земли. Муратов скинул с себя брезент, едва не задохнувшись от пыли. Он должен выбраться в салон раньше, чем самолет наберет высоту. Задача не из простых. Пришлось подтащить ящик, чтобы дотянуться до люка. Самолет накренило на левый борт: лайнер пошел на разворот. Муратов упал и разбил себе локти, но тут же вскочил на ноги, вновь взобрался на помост. Люк плохо поддавался, мешала ковровая дорожка, которая придавливала его к полу. Капитан взмок. Стал дергать люк рывками, щель увеличилась. Наконец он уцепился за края и подтянулся. Пальцы могли соскользнуть в любую минуту, он упирался в крышку головой и скрипел зубами. Сколько сил и ярости пришлось вложить в нелегкую процедуру! Наконец его голова пролезла наружу, уперлась в ковровую дорожку. Еще немного, еще чуть-чуть… Случилось! Он вылез и сбросил с себя пропыленную тряпку. |
