|
Стоффер выглядел лет на сорок - сорок пять. Он бы вполне сошел за интересного мужчину, если бы не следил так за своим лицом. Очевидно, он придерживался какого-то определенного жизненного принципа. Второму, Прескотту, было, вероятно, около пятидесяти. Среднего роста, с округлым брюшком, которое наводило на подозрение, что если он наклонится завязать шнурки, то выпрямиться уже не сможет. Правда, с грандиозной глобальностью Ниро Вулфа его полнота не шла ни в какое сравнение. Я узнал этого человека, как-то в газете мне встретился его портрет. Гленна Прескотта из фирмы "Данвуди, Прескотт и Дэйвис" выбрали тогда в какую-то комиссию при коллегии адвокатов. На нем были рубашка и галстук от Метцгера и костюм за полторы сотни долларов с цветком в петлице. Этот цветок стал причиной небольшого инцидента в самом начале беседы. До сих пор не понимаю, какую цель преследовал Вулф: напомнить ли собравшимся о своей эксцентричности, давно ставшей притчей во языцех, действительно удовлетворить свое любопытство или выиграть время, дабы оценить компанию? Так или иначе, едва они успели рассесться, как Ниро Вулф уставился на Прескотта и вежливо поинтересовался: - Это центория? - Прошу прощения? - У Прескотта был преглупый вид. - А, вы имеете в виду мой цветок в петлице? Право, не знаю. Я просто остановился у цветочного магазина и выбрал первое, что попалось на глаза. - Так вы его носите, даже не зная названия? - Конечно, а почему нет? Вулф пожал плечами. - Впервые вижу центорию такой окраски. - Это вовсе не центория цианус, - нетерпеливо вмешалась миссис Данн, - у той лепестки помельче и погуще. - Я говорил не о центории цианус, мадам, - поучительным тоном пояснил Вулф, - а о центории лейкофилле. - Да? Такой я вообще не встречала. Во всяком случае, это не какая-нибудь центория лей, а настоящая дивертис супербус - выращенная особым способом гвоздика. Эйприл разобрал смех. Мэй улыбнулась ей, как Эйнштейн улыбнулся бы котенку. Но Джун повела глазами, сдвинула тонкие брови, и Эйприл, немедленно угомонившись, сказала своим знаменитым "серебряным" голосом: - Ты победила, Джун. Конечно же, это махровая гвоздика. Я совсем не возражаю против того, что ты всегда права, просто не отказываю себе в удовольствии посмеяться над тем, что кажется мне забавным. Но разве меня приволокли сюда на дискуссию по ботаническим проблемам? - Силком тебя никто не тащил, - возразила старшая сестра, не любившая вульгарные словечки, - во всяком случае, я этого не делала. Мэй умоляюще сложила руки. - Бога ради, простите, мистер Вулф. Нервы у нас страшно напряжены. Понимаете, нам необходимо посоветоваться по крайне серьезному вопросу. - Тут она взглянула на меня, улыбнувшись так тепло, что я невольно улыбнулся в ответ, и добавила уже для Вулфа: - И по весьма конфиденциальному. - Об этом можете не беспокоиться, - заверил ее Вулф. - Мистер Гудвин - моя верная тень. Без него я как без рук. А что касается ботанической дискуссии, то в ней я один повинен. Ведь это мне пришло в голову спросить о цветке. Но давайте же перейдем к вашему серьезному делу. Раздался недовольный голос Прескотта: - Мне объяснить? Махнув рукой, чтобы погасить спичку, которой зажгла очередную сигарету, Эйприл протестующе затрясла головой. |
