Анна-Стина сняла со стены лампу и подсела на диван, направляя свет в лицо солдата. Он застонал и замотал головой, потом поднял руку в оторванном рукаве и прикрыл локтем глаза. Анна-Стина откинула со лба прядь волос, посмотрела прямо на Ларса и вдруг заплакала. Ларс бросился к ней. Губы ее тряслись, слезы текли по щекам непрерывным потоком, и она даже не подняла руки, чтобы вытереть их. Ларс извлек из-за пояса грязную тряпицу и растроганно принялся водить ею по мокрому лицу девушки, оставляя темные разводы.

    -  Ну, что случилось, кроха? - спросил Ларс.

    -  Я ждала весь день… Взорвали форт… Ничего не было известно… - с трудом выговорила Анна-Стина. - И этот парнишка… Я не знаю, я не знаю, что с ним делать… Я даже пули вытащить не смогу, и он умрет…

    -  Ты не обязана все уметь, - утешил ее Ларс. - Ну, не реви, капля. Я сейчас что-нибудь съем и побегу за своими лейб-медиками. Они его в два счета исцелят, вот увидишь.

    -  За какими ме… - всхлипнула Анна-Стина, утыкаясь лицом ему в грудь.

    Он тихонько подул ей на волосы.

    -  Смотри, твой доходяга дрыхнет, - сказал Ларс. - Замучился, дурачок. Он терпеливый, как полено. Дай хлебушка, а?

    Анна-Стина тяжело поднялась и вытащила из буфета половину краюхи черного хлеба. Ларс принялся жадно грызть его ровными, ослепительно белыми зубами. За стеной на кухне деловито гудела печка. Ингольв умывался. Один раз он выскакивал в комнату за чистой рубашкой.

    Уронив руки на колени, Анна-Стина смотрела на Ларса. Тот с удовольствием жевал, не догадываясь о том, что уничтожает сейчас ужин целой семьи.

    -  Как вас зовут? - спросила она, наконец.

    -  Ларс Разенна.

    -  Какая необычная фамилия…

    -  Этрусская, - пояснил Ларс с набитым ртом и гордо выпрямился.

    -  Мне казалось, что этруски вымерли, - очень осторожно сказала Анна-Стина.

    -  Вымерли, - подтвердил Ларс. - Все вымерли. Я один остался.

    -  Но ведь «Ларс» - ахенское имя…

    -  Совпадение, капля, - снисходительно откликнулся Разенна. - «Ларс» по-этрусски значит «царь».

    -  Вы царь? - улыбнулась Анна-Стина. Ей казалось, что с этим сильным и ласковым человеком она знакома всю жизнь.

    -  Я Великий Магистр. - Ларс поднялся. - Мне пора, капля. Иначе я не успею прислать к тебе своих лейб-медиков до рассвета.

    Анна-Стина встала.

    -  Будьте осторожны, Ларс Разенна.

    Разенна взял ее лицо обеими ладонями и крепко поцеловал в лоб.

    -  Подай мой карабин, капля.

    Улыбаясь, она выполнила его просьбу. Ларс еще раз провел пальцами по ее щеке и скрылся за дверью.

    Великий Магистр пнул ногой дверь своей хибары на Пузановой сопке и увидел отрадную для души картину. Оба его подхалима, усохшие и выродившиеся этрусские боги, Фуфлунс и Сефлунс, горестно соприкасались лбами над пустым кувшином, несомненно, оплакивая безвременную гибель Великого Магистра.

    -  Я жив! - загремел Ларс от порога. - Жив я, болваны!

    Они подскочили и одновременно прослезились от умиления.

    Некогда то были весьма мрачные и свирепые боги, кровожадные, мстительные и жестокие, причем, Сефлунса звали на самом деле не Сефлунс, а как-то похоже.