— Правда? — удивилась Александра Ивановна. — А я была уверена…

— Большевики, меньшевики, кадеты, тут сам черт ногу сломит! Я в этом не разбираюсь, я ведь врач, хирург. Но я считаю необходимым улучшить условия жизни простого народа за счет разумного перераспределения средств, создать для всех возможность получать образование и полноценную медицинскую помощь.

— Конечно, ты большевик, — засмеялась Титова.

— Нет. Большевики говорят, что обществу необходима революция. А я считаю, что только реформы могут изменить жизнь к лучшему.

Элеонора никогда раньше не задумывалась над такими сложными вопросами. Ей казалось, что если каждый человек будет честно выполнять свои обязанности, то все вместе станут счастливыми.

— Они смогли доказать твой большевизм? — встревоженно спросил Петр Иванович.

— Нет, конечно. Они обвинили меня в том, что я беру на хирургическое отделение нищих людей, которые не в состоянии платить за лечение. Институт, мол, переживает тяжелые времена и нуждается в деньгах. Я сказал, что тоже переживаю тяжелые времена и нуждаюсь в деньгах, но продолжаю выполнять свои обязанности, чего желаю и институту.

— Так и сказал? — восхитился Архангельский.

— Да. Все равно ведь моя надежда остаться в госпитале была призрачной. В военное время на должности в центральных госпиталях находится много желающих. Так что на следующей неделе я отправляюсь за новым назначением…

* * *

Элеонора очень огорчилась, услышав о близком отъезде Воинова. За последнее время она успела привязаться к нему и радовалась мысли, что они вместе будут работать в госпитале. А теперь она окажется среди незнакомых людей, и еще неизвестно, как они ее примут. Жалованье позволит ей зажить своим домом, и придется покинуть Архангельских. Скоро она останется совсем одна.

В печальном настроении она вышла с занятий и услышала, как кто-то позвал ее.

— Элеонора Сергеевна! — Перед ней стоял граф Ростоцкий. — Сегодня я имел честь навестить вашу тетушку, она рассказала мне, чем вы занимаетесь по вечерам, и позволила вас встретить.

Элеонора тут же забыла о нежных чувствах, которые она начала испытывать к Ксении Михайловне под влиянием близкой разлуки. Неужели эта благонравная дама забыла, что девушке неприлично показаться на улице с посторонним мужчиной?

— Боюсь, вы напрасно трудились, граф, — холодно сказала она. — Я вынуждена отказать вам сейчас и просить, чтобы вы не повторяли своих попыток впредь.

Коротко кивнув, она прошла мимо Ростоцкого.

Ах, почему на его месте не оказался Ланской?

Глава 9

— Хочешь кофе?

Не дожидаясь ответа, Лиза поднялась со смятой постели и подошла к подоконнику, на котором у Воинова стояла спиртовка и хранилось все необходимое для приготовления кофе. Она не одевалась, и он молча наслаждался видом ее точеного тела.

— Эй, оставь, отойди! — вдруг закричал он, вскакивая с постели. — Ты сейчас пожар устроишь. Лучше я сам сварю.

Он завернулся в покрывало и зажег спиртовку, поминутно оглядываясь на Лизу. Она легла поверх одеяла, приняв соблазнительную позу.

— Слушай, откуда это в тебе? Девушка из хорошей семьи, и вдруг такие аппетиты в постели.

Лиза пожала плечами и поменяла положение.

— Никакого стыда! — восхитился Воинов, сев на край постели, чтобы подать Лизе чашку.

Оба закурили.

— Костя, — сквозь дым она, прищурившись, смотрела на него, — я хочу еще.

— Сначала расскажи мне о себе.

— Надеешься, что я буду долго рассказывать и ты успеешь восстановить силы? Но мне нечего рассказывать.