– Но... они ведь не прорвались? – Внутри у Эльта‑ры все похолодело.

– Пока нет. И, думаю, не прорвутся никогда. Заклятия достаточно сильны... хотя вот Рыцарский Рубеж Орда попросту перешла по наведенному примету из собственных трупов. Те, кто гонят ее на юг, не считаются с потерями.

– Но ведь есть же еще горы... в конце концов, и стража рубежей на грифонах...

– Ты стала рассуждать как настоящий военачальник, – невесело улыбнулся правитель. – Но ты же сама понимаешь, что значит для нас потеря хотя бы одного воина? Для того, чтобы родился новый, быть может, придется уйти Вниз еще одной жене Эльфрана.

Эльтару передернуло. Да, видимо, она и в самом деле слишком долго странствовала, слишком долго старалась походить на обычных смертных людей. Счастливые! Могут иметь хоть дюжину детишек... А у нас...

Женщина Эльфрана могла подарить жизнь одному, самое большее – двоим. Родив и вырастив ребенка, перестав быть ему нужной, мать превращалась в нечто

столь ужасное и омерзительное, что подобного зрелища не выдерживали ничьи глаза. Громадными тушами, источающими зловонную слизь, волоча за собой бесчисленные щупальца, прежние гордые красавицы спускались в глубокие подземелья замков, где и продолжали жить, душой и разумом оставаясь прежними. С ними можно было беседовать – мысленно, разумеется, – более того, подобное считалось необходимым, но видеть их... такого не мог вынести ни один из жителей Эльфрана, независимо от пола.

Такова была плата, и лишь Вечный Король знал, по чьим счетам платит сейчас его народ...

Обитатели этой страны не могли позволить себе терять воинов в боях.

Понятно, что дети в Эльфране рождались редко. Непонятно другое – то, что они вообще рождались.

– Ты прав, отец, – прошептала Эльтара, мысленно поклявшись, что поговорит с матерью, как только окажется одна.

– Расскажи мне еще про твой поход, – отец спешил перевести разговор на другое. Никто не знал, почему его собственная жена, его королева, внезапно решила завести второго ребенка, перешагнуть порог, отделявший ее от жуткого существования в замковых подвалах рядом с себе подобными...

Некоторые должны были уйти Вниз уже после первых родов. Такие почти никогда не заводили детей. Другие – их оказалось много больше – могли выдержать двоих. Но уже и после первого риск уйти Вниз возрастал неимоверно. Малейшее неблагоприятное воздействие – возмущение магических сил, чьи токи пронзали весь Эльфран, – и происходило непоправимое.

И все же дети рождались. Редко, но рождались. Эльтара все собиралась спросить об этом мать – и каждый раз откладывала, не решаясь.

...Повествование Эльтары кончилось. Король задумчиво кивнул.

– Далеко не все нравится мне в твоем рассказе, о дочь моя! – Он вздохнул. – И прежде всего – эта слежка! Ты уверена, что уничтожила соглядатаев? Об этом надо вопросить Тоэй... Всей душой надеюсь, что ты не нарушила Первой Заповеди, дочка! Иначе... даже я не смогу тогда помочь тебе, – его голос упал до шепота.

Саойя сжала зубы. Первая Заповедь... да... Скрыть ее нарушение от Коронного Совета, сплошь состоящего из могучих чародеев, совершенно невозможно. Но нет, нет, нет! Она все сделала правильно. Летучая мышь, кошка и крыса. Крыса, кошка и летучая мышь. Вот эта‑то мышь последняя... как раз ее‑то Эльтара и не видела мертвой. Хотя вряд ли кто сможет выжить, если тело разорвано пополам, да еще и сотканными магией когтями.

Принцесса простилась с отцом. Лорды и нобили ждали начала Коронного Совета, а Эльтара, как бы ни интересовали ее любые, даже самые мелкие новости земель Эльфрана, сейчас хотела прежде всего поговорить с матерью, а потом заняться Ками.