Он был чистым и блестящим, как значок полицейского в первый день работы.

Пол глянул на мой револьвер, задохнулся, на шее медленно заходило крошечное адамово яблоко.

— Вы меня собираетесь застрелить, сэр? Должен вам сказать, у меня есть подруга. И мы надеемся начать семейную жизнь.

— Ну конечно же нет, Пол, — ответил я. — За какого человека вы меня принимаете?

— Не знаю… Иногда мистер Маккендрик встречает людей… Я совсем ничего не знаю.

— Вы звонили кому-то? Что у вас за наушник?

— Нет, — ответил он с грустной искренностью. — Если б я был порасторопней, то позвонил бы. Ведь мистер Маккендрик платит мне за работу.

Шум в соседнем помещении стал потише. Скоро Маккендрика посадят в фургон. Я надеялся, что рвота у него прекратится. Запах стоял ужасный.

Микки вышел из кухни, вытирая руки.

Посмотрел на Пола.

— Что будешь с ним делать?

— Может, здесь останется?

— Нет! У нас здесь не перевалочный пункт для бандитов.

— Он не бандит, — сказал я, прежде чем сам Пол успел возразить.

— Он не официант и не повар. Поэтому пусть убирается ко всем чертям.

— Ради бога, — пробормотал я. — Пол, вытяни руки.

Микки взял веревку, чтобы связать его.

— Что со мной будет? — спросил Пол, выставив вперед огромные ручищи.

— Отправишься в дорогу, — автоматически ответил я. Его большое лицо смертельно побледнело.

— Нет, Пол. Я не это имел в виду. Мы просто… кое-куда поедем.

Я приказал ему спуститься по черной лестнице. Мы обошли дом и сели в фургон.

Кайла Маккендрика там, слава богу, не рвало, но пахло все равно ужасно.

Через полчаса мы вернулись в подвал. Стэп, Маккендрик и Пол сидели связанные на стульях. Если честно, то я не хотел, чтобы Пол был с нами.

Элис смотрела на меня. Без Имени — тоже, он только что получил от меня вторую порцию денег и, похоже, ждал чаевых.

То, что Микки положил в рагу Маккендрика, окончательно вышло, судя по решительному выражению его рта. Он орал, употребляя слова, естественные для его лексикона.

Я посмотрел на Пола и пожал плечами. Даже он был немного смущен. Завтра он наверняка будет искать новую работу.

Сейчас я по-настоящему волновался. Передо мной были Стэп и Маккендрик. Кто-то из них послал Фрэнки Солеру и Тони Моллоя убить Мириам и Рики, а заодно и меня. Они сидели в нашем старом подвале, привязанные к стульям, и я чувствовал, что что-то здесь не так.

Они не выглядели виновными.

Злыми. Недоумевающими. Ожидающими. Ни тот ни другой не вели себя так, как я ожидал. Неужели они не прояснят события того дня?

Правильно сказала Элис: бывших копов не бывает. Я знал, как выглядят виновные люди. Они отводят глаза, ежатся, когда пытаешься их разговорить.

Виновные люди ведут себя так по единственной причине. Они думают: «Он в самом деле знает?»

А сейчас я этого сомнения не видел — ни в глазах Стэпа, ни в выражении лица бандита, притворяющегося великим бизнесменом.

Оставался один человек.

Я сам.

Маккендрик закончил очередную тираду и заорал:

— Да есть ли у тебя на самом деле эта чертова запись, Бирс?

Я не ответил.

Стэп тоже прожигал меня взглядом.

— Знаешь, — сказал он, — я тоже об этом думал. Рано или поздно мои люди найдут сюда дорогу. Тебя и твоих подельников осудят за похищение и сокрытие улик. Если бы у меня была эта пленка, возможно, я бы что-то для тебя сделал. В противном случае…

— Что с вами? — спросил я и кивнул головой в сторону Элис.