— Тогда нам надо действовать быстро.

— Согласна.

Глава 34

Он посмотрел на платок. Кровь уже остановилась, и я застегнула платье.

— Вайль, получилось!

— Уже?

И еще как.  Я практически видела в темноте, даже не включая специальные линзы. И я видела Пенгфей — другим, мысленным зрением, которое чует вампиров, как бладхаунд кроликов. Она сидела именно на этом месте. Тихая. Спокойная. Подняв голову к звездам, будто наслаждаясь поездкой, а на самом деле — возглавляя атаку.

Я закрыла глаза, сосредоточилась на ее нематериальном следе.

— Кажется, мы ее найдем. Чувствительность у меня определенно повысилась.

— И со мной тоже что-то случилось, — сказал Вайль. — Какая-то перемена, которую не могу точно осознать. — Такой интонации я у него еще никогда не слышала. А потом поняла, что это: изумление. Я открыла глаза. Сколько лет прошло с тех пор, как его последний раз что-нибудь восхищало? Мы встретились взглядами. — Я правильно тебя выбрал, мой авхар .

— Вайль, это звучит, почти как комплимент.

— Гони прочь такие мысли.

— Не волнуйся. Я знаю, что в этом случае снова напоролась бы на столб от тента. — Я встала, но тут же села — голова закружилась. — Наверное, тебе стоит выйти первому.

Вайль вылез из лодки, помог выбраться мне и терпеливо ждал, пока я снова стояла с закрытыми глазами. Ага, вот оно. Четкий запах Пенгфей, как у скунса, только смертельно опасного. Я открыла глаза — трудно будет, если я стану влетать во все подряд — например, в Мексиканский залив.

Иногда след выдыхался, но все равно я его держала. Прищурилась — след стал яснее. Ага, значит, это надо делать, вглядываясь так, будто мне нужна пара бифокальных очков. Ну вот почему, почему не выпало мне такого Дара, при котором нужен хороший загар и персональный стилист?

Вайль издал звук, который я определила как плохо скрытый смешок

— А свои остроумные замечания можешь оставить при себе, — сказала я.

— Я ни слова не сказал.

— А тебе и не надо было. Пошли.

Я направилась к парковке, откуда всё выходили и выходили новые техасцы, со смехом и разговорами, настраиваясь на большое веселье. Мне хотелось прогнать их к чертям, всех сразу и плевать на последствия. Но вместо этого я пошла на восток по следу Пенгфей, к открытому месту, где мы с Коулом проезжали в нашей разведывательной экспедиции. Старинная серебряная вывеска гласила, что это место зовется Сэнфорд-парк. Бухта с молом по-прежнему оставалась справа от нас, и след Пенгфей вывел нас прямо вверх по травянистому склону к оркестровой раковине.

Летом, наверное, на этом склоне сидят семьи на подстилках с корзинами для пикников, пожилые пары на складных стульях, может, несколько молодых пар, ищущих романтики подешевле и слушающих бесплатные концерты местного оркестра. Но если судить по тому, что на черной стене большими красными буквами написано «БРИТНИ ЛЮБЕТ МАРКА», вряд ли здесь уже несколько месяцев кто-нибудь хоть собачий вальс играл.

Выстроенный, чтобы противостоять ветрам, дом казался крепким, как здание почты. Отличный фундамент, прочные полы. Дорогие утопленные светильники. И змеящиеся под сценой провода, так что, когда запах Пенгфей привел меня к люку, я не удивилась. Вайль поднял крышку и пошел вперед, я за ним.

Место отдыха мы нашли почти сразу. Два неглубоких закопанных гроба, открытых и пустых.

— Черт побери! — сказала я.

— Эй, как вы там? — Это спросил Коул, явно встревоженный. Я чуть на него не огрызнулась, но сумела сдержаться. Ждать — всегда самое трудное.