Белые струи дождя били в боковое окно машины. В детском кресле спала Алиса. Памела не могла выпустить ее пальчики из рук.

Памела уже теряла сознание, когда в квартиру ворвались полицейские. Они хотели спустить ее, но рукоять лебедки оказалась закреплена.

Кто-то из полицейских схватил со стола мачете, прижал трос к стене и перерубил его.

Памела обрушилась на пол. Обрывок троса взвился к потолку и со звоном упал рядом с ней.

Полицейские ослабили петлю и помогли Памеле снять ее через голову. Памела легла на бок, ощупала горло, закашлялась и сплюнула на пол кровавую слюну.

89

После Энчёпинга Йона разогнал машину до ста девяноста километров в час.

Он протяжно сигналил другим водителям, ехавшим по левой полосе.

Памела так и не отвечала на звонки. С Йоной пока никто не связался, и он надеялся только, что полицейские не опоздали.

Мимо мелькали серые высотки и столбы электропередачи.

Через двадцать минут он будет в Стокгольме.

Йона получил сообщение от Йонсона, когда разговаривал с Анитой Шееле у нее на кухне.

Он снова сел за стол, заслонил экран от света и запустил видеофайл — запись с камеры наблюдения.

На пустой платформе стоял мужчина в светлых брюках и белой рубашке. Мужчина тревожно обернулся через плечо, и его лицо стало видно отчетливо.

Мартин.

Йонсон нашел запись с покушением.

Мартин медленно приблизился к краю платформы и заглянул в туннель, после чего уставился прямо перед собой.

На рельсах лежали блики света.

В глубине туннеля угадывались огни поезда.

Все как будто завибрировало.

Мартин постоял неподвижно, а потом раскинул руки, как Христос на кресте.

На лицо упал отсвет.

Мартин покачнулся, но рук не опустил.

Внезапно он спрыгнул на рельсы, приземлился на руки и неуверенно, с растерянным видом поднялся.

На Мартина упал дрожащий свет прожектора: на него надвигался поезд. Мартин, видимо, запаниковал. Он, оступаясь, подобрался к высокому краю платформы, поскользнулся, но все-таки сумел выбраться. В ту же секунду налетел поезд.

Йона побежал к машине, на ходу набирая номер диспетчерской.

Всю обратную дорогу из Сетера Йона переговаривался с коллегами. Операция на квартире у Памелы продолжалась, информация запаздывала.

Мартин и Цезарь — один и тот же человек.

Вот она, отгадка.

Осталось только найти Мию, пока не поздно.

Йона еще раз припомнил, о чем говорилось в «Отражении». Что это за кошмары о тесной клетке с запертой дверцей?

Была еще странная связь с норками, но попытки найти фермы, где разводили бы этих зверьков, попытки выйти на скорняков, а также недвижимость или землю, которые бы принадлежали Мартину или человеку по имени Цезарь, результата не дали.

Группа следователей расширила район поисков до Дании, Норвегии и Финляндии.

При съезде на Стокгольм Йоне пришлось сбросить скорость. Он вылез на автобусную полосу, пересек заштрихованный участок дороги и выбрался на Е-4.

Над кудрявыми кронами деревьев в Хагапаркене разливался вечерний свет.

Объехав слева аэроэкспресс, Йона выскочил на дорогу перед ним. Он снова набрал номер Памелы, и после двух гудков в трубке наконец щелкнуло. Хриплый голос сказал:

— Памела.

— Вы дома?

— Жду «скорую». Тут полно полицейских.

— Что произошло?

— Мартин ударил меня и хотел повесить…

— Его арестовали?

Памела закашлялась, слышно было, как ей трудно дышать. В трубке фоном звучали голоса и сирены.

— Его взяли? Арестовали? — повторил Йона.

— Он сбежал, — полузадушенно ответила Памела.