Наконец дверь распахнулась, вошел усатый круглолицый мужчина с грузинским горбатым носом, и комнатенка наполнилась запахом свежего хлеба. Из-под руки гостя выглядывала невысокого роста женщина в халате и в белой косынке, с кожаным саквояжем в руке.

    -  Добрый день, где больной, на что жалуется?

    -  Подозреваю воспаление легких, - подпрыгнула на стуле медичка. - Жалуется на боли в грудине, температура высокая. Шумов в легких нет, горло не покраснело…

    -  И давно он в такой позе лежит? - прищурился гость, подошел ближе. - Тошнота есть? Что скажешь, герой? Тошнило, рвало?

    -  Тошнило, - тихо подтвердил Андрей.

    -  Ты попытайся сесть, мой мальчик. Только осторожно. Вы о симптоме Ситковского слышали, милочка? - повернулся мужчина к блондинке. - Учились где-нибудь, или мама сюда пристроила?

    -  Я? - запнулась медичка. - Училась, конечно…

    -  Тогда ответьте, почему он на левый бок не поворачивается?

    -  Неудобно, наверное…

    -  Ну-ка, мальчик… - Мужчина присел перед Андреем, мягко нажал пальцами куда-то ниже пупка, и буквально все тело отозвалось резкой болью.

    Зверев громко охнул.

    -  Все, все, больше не трогаю, - пообещал врач. - Ты правую ногу только выпрями и осторожно попытайся поднять. Не торопись!

    Андрей стал выполнять команду - но опять его старания пресек приступ боли.

    -  Все, опускай. Вика, носилки. И предупреди диспетчерскую, что у нас «острый».

    -  Я сам дойду, - предложил Зверев. Но мужчина махнул рукой:

    -  Лежи! Мне только перфорации отростка не хватает.

    -  Аппендицит! - наконец-то дошло до блондинки.

    -  Вот именно, милочка, - кивнул врач. - Вы при таких признаках обязаны немедленно антибиотики прокалывать на случай перитонита, а вы книжонки глупые читаете. Рад был знакомству. А ты лежи, мой мальчик, все нормально будет. Чай, не шестнадцатый век на дворе, у нас из-за аппендикса не умирают. Сегодня его из тебя выдернут, а дня через четыре на своих двоих домой уйдешь. Тебе сейчас главное мышцы не напрягать, чтобы нарыв не лопнул. Ага, вот и носилки. Ну, герой, поехали.

    Через минуту Андрей Зверев, укрытый рубашкой и пиджаком, мчался в холодном салоне медицинской «ГАЗели», а еще через полчаса его на этих же носилках уже катили по длинному больничному коридору Перед дверьми с надписью «Операционная» медсестры с помощью врача переложили его на другие носилки, убрали сложенную на груди одежду и принялись стягивать носки.

    -  Успеха, герой, - подмигнул ему мужчина и покатил носилки обратно.

    Андрея тем временем лишили брюк, в голом виде закатили за дверь, где оказалось весьма прохладно.

    -  Зверев? С матерью твоей из школы уже созвонились, скоро приедет. - Полуобнаженный старикан в белой бандане и мясницком фартуке, но в очках и с благообразной бородкой пробежал пальцами по его животу, кивнул: - Настя, сполосни его хлоргексидином и спиртом протри. Вы как относитесь к новокаину, молодой человек?

    -  Не знаю, не пробовал, - ответил Андрей.

    -  Значит, попробуешь, - пообещал старикан. - Как закончишь - на второй стол его клади. Тут ничего сложного, не задержим.

    -  У него свежий шрам на правой скуле, Михаил Сергеевич.