И то, что он может быть ее любовником.

Эта мысль отчего то привела его в ярость.

Перед глазами Руэла явилась картина: Джейн извивается на кровати под Картауком, который ритмично входит и выходит из нее…

И Руэл чуть не задохнулся от прилива бешенства. Господи! Что это с ним происходит? Никогда в жизни он не ревновал ни одну женщину. Плотские отношения существовали для него как приятная игра, как то, что приносит удовольствие и забвение. А сейчас его бросало в дрожь только при мысли о том, что женщина, которой он никогда не обладал, может лечь в постель с другим.

Пора признаться – чувство, которое он испытывает к Джейн, – не просто вожделение. Она заманила его в ловушку, вызвала интерес, восхищение еще до того, как тело откликнулось на ее появление в доме Цабри.

И с каждым днем это непонятное, пугающее его чувство все растет.

Руэл сжал кулаки и глубоко вздохнул. Ему следует отбросить эмоции и думать холодно и ясно. Что бы ни происходило с ним в последнее время, это не должно помешать ему добраться до Циннидара. Он получит этот остров, и он получит эту женщину. И там и там он сумеет добиться победы. Руэл видел, что ее тело откликнулось на его призыв, когда они оказались вместе у Цабри. Он достаточно умело обращается с женщинами, и если он отобьет ее у Картаука, то…

Как же он ненавидит этого ублюдка!

– Полковник Пикеринг говорил Йену, что в личном вагоне махараджи есть кое что, заслуживающее исключительного внимания, – сказал небрежным тоном Руэл, помогая Джейн взобраться на Бедилию. – Ты покажешь мне?

Джейн с удивлением смотрела на него. Ей не приходилось забивать костыли целый день, как это делал Руэл. Но она едва держалась на ногах от усталости. А он выглядел таким же свежим и бодрым, как и перед началом работы.

– Сейчас? И ты не устал?

– Кто то недавно сказал, что, если не думать о неприятностях, они пройдут. – В его глазах сверкнула усмешка, когда он устроился в седле своей лошади. – Так ты покажешь мне этот вагон? Отсюда не так далеко до станции.

– Да, там стоят два вагона. Один – личный вагон махараджи, а второй – пассажирский – для гостей.

– Но золотая дверь заперта в личном вагоне?

Она быстро взглянула на него.

– Откуда ты знаешь про дверь?

– Надо быть глухим, чтобы не услышать, о чем чешут языки на каждом углу Казанпура. Ты, наверное, проходишь мимо этой двери каждый день.

– Нет, конечно, – поколебалась она. – Может, лучше подождешь? Вчера мне сообщили о том, что паровоз уже везут по реке. Завтра утром он прибудет сюда. Ты сразу увидишь и то, и другое.

– Паровоз меня нисколько не интересует. Вот если бы в нем установили паровой котел из чистого золота – тогда другое дело.

Джейн засмеялась.

– Нет. Золотого котла не будет. – Она помолчала. – Махараджа не заказывал. Завтра он приедет сюда и пригласит многих желающих посмотреть на локомотив.

– Это меняет дело, – встрепенулся Руэл. – Ты сможешь представить меня махарадже?

Джейн покачала головой.

– Боюсь, это не самый лучший момент. Он так долго ждал прибытия локомотива. И все его мысли будут заняты только им.

– Жаль. Тогда тем более, давай посмотрим на эту дверь сейчас. Потом у меня не будет времени рассмотреть ее как следует. А я люблю смотреть на золотые вещи.

– Я знаю еще одного человека, который испытывает те же самые чувства, что и ты. – Ее улыбка поблекла. – Вернее, я знаю двух людей, которые… – Джейн оборвала себя, пришпорив кобылу, и та двинулась вперед быстрой рысью. – Если хочешь посмотреть на дверь, поторопись.

Солнце почти опустилось, когда впереди появилась станция с двумя выкрашенными яркой красной краской вагонами.