Теперь его ждали фрукты, сыр и французский коньяк. Блейд опрокинул первую рюмку, провозгласив тост за свое здоровье – как‑никак, сегодня он являлся виновником торжества и отмечал свое тридцатишестилетие. То, что кресло напротив него оставалось пустым, ничего не значило; он легко мог вообразить, что в нем сидит Зоэ.

«Дик, – сказала бы она, – как я рада, что мы вместе! Что ты снова вернулся, живой, без единой царапинки! Что мы сидим в этом уютном ресторане и празднуем твой день рождения!»

Такие простые слова, женская болтовня по сути дела, но он слушал бы ее с замиранием сердца.

«Дик, – сказала бы она, – ты вспоминал обо мне – там, где ты был? В тех краях, о которых тебе нельзя говорить?»

«Зоэ, – ответил бы он, – я не буду лгать. Возможно, я вспоминал о тебе, но очень редко, потому что в тех краях жизнь не проста… И если слишком часто вспоминать про девушку с Земли, можно в два счета очутиться на рее или получить нож под лопатку…»

И Зоэ не обиделась бы, она бы поняла…

Блейд опрокинул вторую рюмку, пристально рассматривая компанию за соседним столиком. Там веселились трое мужчин и четыре женщины – то есть наблюдался переизбыток слабого пола. Одна девушка – конечно, самая хорошенькая, – была, по его мнению, явно лишней. Мужчины наперебой увивались за этой стройной брюнеткой, почти забыв про остальных дам. Джентльмены так себя не ведут! Блейд решил, что прикончит бутылку коньяка и восстановит справедливость.

«Дик, – сказала бы Зоэ, – я приготовила тебе подарок».

Она полезла бы в сумочку и вытащила что‑нибудь удивительное и необычное – редкостную японскую статуэтку, серебряный портсигар с перламутровой инкрустацией, филигранный мужской перстень или маленький кинжал толедской работы. Он долго рассматривал бы вещицу и восхищался, нахваливая ее вкус и любуясь милым раскрасневшимся личиком. Потом они бы выпили, и он сказал:

«Милая моя, когда я отправился в обратный путь – из тех самых краев, о которых я не могу говорить, – я тоже прихватил тебе подарок».

Блейд опрокинул третью и четвертую рюмки и с неодобрением покачал головой: мужчины за соседним столиком совсем распоясались. Они чуть ли не лезли к смущенной брюнетке под юбку, а три остальные дамы сидели с надутым и обиженным видом.

Конечно, Зоэ захотела бы сразу посмотреть подарок.

«О, Дик, – сказала бы она, – это так мило! Покажи его скорей, не мучай меня!»

И тогда…

Блейд расстегнул пиджак, вытащил из внутреннего кармана бумажник и раскрыл его. Одно маленькое отделение круглилось бугорком; он осторожно сунул туда пальцы и извлек нечто, завернутое в папиросную бумагу. «Вот, Зоэ», – прошептал он, покачивая на ладони жемчужину, серебристо‑розовую, как заря над бескрайними просторами Акрода, Океана Среди Земель. «Вот, Зоэ», – повторил он чуть громче, но Зоэ была далеко и не слышала его. Он снова выпил за свое здоровье и спрятал жемчуг. На сей раз лорд Лейтон и британское казначейство выделили ему законную долю добычи – примерно один процент. Блейд не был жаден, но полагал, что Черная Сестра дала бы ему гораздо больше.

«Зоэ, – сказал бы он, – это мое странствие оказалось на редкость успешным. – Я не сидел в тюрьме, не ломал камень в горах и не спасался бегством от каких‑нибудь разъяренных каннибалов. Представляешь, я сразу угодил туда, куда надо! Правда, для этого пришлось снести три головы… и потом еще пару десятков… зато, как ты заметила, я не получил ни царапины.