|
И все же в ее осторожность добавилось чуть больше уверенности. Это было заметно по ее глазам. – Позавчера ты видел моего сына, Марка Юния Брута, – сказала она. – Приятный мальчик. – Я тоже так думаю. – Но официально пока еще ребенок. – Да, еще несколько месяцев. Но дело, по которому я пришла, касается его, и он настаива-ет, что ждать нельзя. – Чуть заметная улыбка мелькнула в левом уголке ее рта, который, когда она говорила, был более подвижен, чем правый. – Молодость импульсивна. – Мне он не показался импульсивным. – В большинстве случаев он такой и есть. – Значит, я должен сделать вывод, что ты пришла по поручению молодого Марка Юния Брута? – Да, это так. – Ну что ж, – глубоко вздохнув, молвил Цезарь, – следуя протоколу нашей беседы, вероят-но, теперь ты должна рассказать мне, чего же он хочет. – Он хочет жениться на твоей дочери Юлии. «Мастерский самоконтроль!» – мысленно аплодировала Сервилия, не заметив никакой ре-акции в его глазах, лице, теле. – Но ей всего восемь лет, – сказал Цезарь. – И он официально еще не мужчина. Но он желает этого брака. – Он может передумать. – Я тоже сказала ему об этом. Но он уверяет, что не изменит своего решения, и в конце концов убедил меня в своей искренности. – Сомневаюсь, что я хочу прямо сейчас обручить Юлию. – А почему бы и нет? Обе мои дочери уже помолвлены, а они моложе Юлии. – Приданое у Юлии небольшое. – Это не новость для меня, Гай Юлий. Но состояние моего сына весьма велико. Он не нуж-дается в богатой невесте. Его отец очень хорошо обеспечил его. А кроме того, он – наследник Силана. – Ты еще можешь иметь другого сына от Силана. – Возможно. – Но не вероятно? – Силан плодит девочек. Цезарь подался вперед, сохраняя равнодушный вид. – Объясни мне, Сервилия, почему я должен согласиться на этот союз? Брови ее взлетели вверх. – Я думала, это очевидно! Неужели Юлия сможет найти себе мужа более высокого проис-хождения? С моей стороны Брут – патриций Сервилий, со стороны отца его предок – Луций Юний Брут, основатель Республики. Все это тебе известно. Состояние у него великолепное, по-литическая карьера определенно приведет его к консульству, и теперь, когда цензорская долж-ность восстановлена, он может закончить жизненный путь цензором. У него кровное родство с Рутилиями, Сервилиями Цепионами и Ливиями Друзами. К тому же не забывай об amicitia, су-ществующей благодаря преданности деда Брута твоему дяде по браку Гаю Марию. Я понимаю, ты – близкий родственник семьи Суллы, но ни моя собственная семья, ни мой муж не ссорились с Суллой. Твое собственное различное отношение к Марию и Сулле выражено более явно, чем у любого из Брутов. – Ты аргументируешь, как заправский адвокат! – оценил Цезарь и наконец улыбнулся. – Принимаю это как комплимент. – Да, это комплимент. Цезарь встал, обошел стол и протянул руку, чтобы помочь Сервилии подняться с кресла. – Ответа я не получу, Гай Юлий? – Ответ ты получишь, но не сегодня. – Когда? – спросила она, направляясь к двери. Еле уловимый соблазнительный запах духов исходил от тела Сервилии, шедшей впереди Цезаря, который уже готов был сказать ей, что даст ответ после выборов. И вдруг он заметил нечто, что заставило его захотеть увидеть ее снова. И прежде, чем состоятся выборы. Хотя платье полностью закрывало матрону, как требовали приличия ее класса, спинка платья чуть отвисала, оголяя шею и позвоночник до середины лопаток. И там узенькой дорожкой рос черный пушок, спускаясь по шее и исчезая в глубинах одежды. |
