– Так быстро он туда не доберется, – неожиданно заявил Лейдиг, и каждый из группы понял, о чем речь.
– У вас ведь есть Интернет, – напомнил Штерн. – Вот и поглядим, когда туда ходят паромы. Это же остров.
Последний паром на Эрёскёбинг отправлялся в 20 часов из Свендборга.
– Ему придется сделать большой крюк, – возразил Хафнер.
– Да, но только по автобану. – Тойер склонился над атласом подобно военачальнику. – Допустим, он выехал в половине десятого. Тогда через восемь с половиной часов он прибудет в Фленсбург, это реально, если не будет больших пробок… ладно, дороги сейчас посвободней, суббота… в половине шестого он будет на границе. В Дании спросит про ближайший паром, ему сообщат, что он идет не напрямую, а через Оденсе… Все равно это займет не так много времени, и у него останется еще два часа, чтобы добраться туда.
– Кто сказал, что это мужчина? – попытался возразить грустный Хафнер.
Шеф группы ядовито взглянул на него:
– Я. И этого достаточно.
– Ясное дело.
– Времени в обрез, но может и хватить. Позвонить мне ей сейчас или не стоит пугать лошадей?
– Я бы позвонил, – сказал Лейдиг.
– Я тоже, – кивнул Штерн.
– Я нет, – упрямо пробурчал Хафнер. – Я бы поехал туда. – На ночь глядя это прозвучало особенно круто.
Тойер лег на пол. Его ребята не знали, что делать с отчаявшимся гаупткомиссаром.
– Мы начинаем нагнетать ситуацию. И вообще, что я ей скажу? Чтобы она была начеку? Так я уже сказал. – Он убеждал сам себя.
– Ладно, – вздохнул Лейдиг. – Вставайте, пожалуйста. В самом деле. Кто сдает карты?
Они сидели за столом, уставившись на клеенку с рисунком.
– Пожалуй, разумней всего нам сейчас лечь спать, – сказала Ильдирим. В ее ухе пульсировал шум. – В твоем информационном листке есть телефон полиции?
Бабетта заглянула в бумажку и покачала головой:
– Тут написано, что в Эре всего один полицейский.
– Замечательно. Ляжем одетыми, даже в обуви, на мою маленькую кровать, вместе.
Бабетта закусила нижнюю губу:
– Мы действительно в опасности?
– Нет. Не знаю. Собственно говоря, я не верю. Но по своей работе знаю, что больше всего рискуют те, кто чувствует себя уверенно.
Ильдирим тряхнула гривой. Безумие это или нет?
– Постой, я вот что еще попробую: позвоню в администрацию, ведь там должен кто‑нибудь сидеть…
Датская речь, запись на пленке. Не требовалось особой сообразительности, чтобы понять, что там никого нет.
Итак, нужен план. Спать – это план?
Тойер играл все хуже.
– Допустим, он там… – без всякой связи проговорил он. – Допустим, произойдет страшное, тогда он снова смоется, прежде чем их найдут… Он как мышеловка, этот остров…
Хафнер швырнул карты на стол:
– Давайте позвоним в нашу контору. Пусть развернут в Дании крупномасштабную операцию, пошлют вертолет на остров…
– Мы ничего еще не знаем! – закричал Тойер. – Возможно, звонил кто‑нибудь из журналистов… Я не знаю, что делать! Проклятье!
Хафнер извлек свой мобильный, словно пистолет, набрал хорошо известный всем номер – причем без ошибки! – и заявил без всякого приветствия:
– Звонит комиссар Хафнер. Слушай, ты, ночной гусь. Нам требуется связь с полицией Эре, это такой датский остров, темнота деревенская… А то я не знаю… Да, осел, я не шучу! Живо! Чтоб через десять секунд нас соединили, иначе я тебе жопу на уши натяну!
Через пять минут они получили номер, а также информацию о том, что жалоба на коллегу Хафнера пойдет на следующей неделе в министерство. |