— Да, это так.

— Так он сказал вам.

— Да.

— Но вы также видели данное этим охранником под присягой показание, что он не видел мистера Уайта в ту ночь ни в четыре сорок пять, ни в какое другое время. Ведь так?

Присяжные дружно берутся за свои джойстики, голосуя «против».

Джек говорит:

— Но мистер Уайт представил это заявление охранника уже после того, как мы отвергли претензию.

— Ах вот оно что… — говорит Кейси. — Значит, все, что мы имеем, — это только ваш рассказ о том, что видел охранник, так?

— Да.

— А данное под присягой показание мистера Дерошика вы в расчет не приняли, правда?

— Я посчитал, что это неправда.

— Понятно.

И он вычеркивает все пункты под рубрикой «Возможность». После чего переходит к заключительному вопросу, вопросу «на выход». Как и при пулевом ранении, именно сквозная рана, рана с выходным отверстием, и разрывает в клочья плоть, и забрызгивает стены частицами жизненно важных органов.

— Таким образом, — говорит Кейси, — для вас остался неизвестным отрицательный результат анализа образцов на наличие катализаторов, вы не выяснили, что залог уплачен, что кредитные карточки восстановлены, что на банковские, счета поступило более миллиона долларов, вы не выяснили, не помирились ли супруги, не было ли у жены любовника, у вас не возникло подозрений относительно сестры. Упустив из виду все эти в высшей степени важные и несомненно относящиеся к делу факты, можете ли вы по-прежнему считать, что хорошо провели это расследование?

И, как и в самом начале допроса, Кейси не заботит ответ Джека. Будет это «да» или «нет», ему все равно. Что бы Джек ни ответил, выглядеть он будет теперь неважно.

— Да, могу, — говорит Джек.

Нет, выглядит он не так уж плохо. Кейси понимает это. Он может это утверждать и не глядя на монитор с его очками «за» и «против». Он видит это по лицам присяжных.

Они в растерянности. Не знают, что и думать. Они сомневаются.

Кейси понимает, что он подвел дело к патовой ситуации.

А это не годится.

И понимает, что должен сделать ход, который ему очень не хочется делать.

90

Телефонный звонок застал Летти дома.

Она ответила. Судя по голосу, звонит подросток.

— Мне надо с вами поговорить.

С легким азиатским акцентом.

Это Тони Кы, самый толковый из той мастерской, где разбирают машины.

— О чем? — спрашивает Летти.

Она знает, о чем будет разговор, но должна поддержать игру.

После легкой заминки паренек шепчет:

— О Тране и До.

Значит, думает Летти, Дядя Нгуен почувствовал, что пахнет жареным.

— Приходи в участок, — предлагает она, считая, что следует поторговаться.

Паренек едва сдерживает смешок:

— Нет, лучше где-нибудь еще…

— Чтобы нас никто не увидел? — спрашивает Летти с легким раздражением, тоном нервной учительницы.

— Ага, чтоб не увидели.

— На чем подъехать у тебя найдется?

— Ага, найдется.

Она назначает ему встречу у поворота на Ортега. Там, где за площадкой для пикников начинается пешеходная тропа в Кливлендский национальный парк. Оставишь машину под деревьями и поднимешься немного вверх по тропе.