Крекит издал предупреждающее шипение.

— Мне нужны инструменты и ваша помощь, господин Гунак.

— Правда? — Филантропические наклонности у тюро были явно не в почете.

— Я за все заплачу.

— Да?

— Теряешь время. Теряешь время, — укорял Крекит.

Гунак с интересом уставился на змею:

— Говорящий автомат? Лучший из всех, что я видел.

— Что-то в этом роде. Я заплачу вам десять трейворнских бервернеров… — Рилиан не закончил фразу, задохнувшись от щипка за мочку уха.

— Механизм барахлит? — поинтересовался Гунак.

— Расстроился немного. Так принимаете мое предложение?

— Ну что ж, это дело надо обдумать.

— В лессс. Иди. Иди. Иди. Иди… — Змей опять укусил Рилиана, и кровь появилась у него на подбородке.

— Двадцать бервернеров, — заскрежетал зубами Рилиан. — Только побыстрее.

— Не стоит торопить события, юный господин.

— Двигайссся. Двигайссся. Двигайссся. Двигайссся. — Крекит надавил, и лицо Кру побагровело.

Гунак уже не пытался скрыть своего любопытства:

— Проблема с механизмом, господин? Жаль. Следовало бы его починить, он стоит немало. За такую прекрасную работу, как эта, в Неронсе дадут хорошую цену, тамошний дрив коллекционирует подобные диковинки.

— Я отдам ее вам, — предложил Рилиан, — если вы сумеете снять ее с моей шеи. Двадцать бервернеров и змея.

— По рукам, юный господин. Решено и заметано. Минутку, я подберу инструмент. — И Гунак исчез в фургоне.

— Сссссссссс! Что ты делаешь?

— Ничего. Совсем ничего.

— Почему мы теряем здесссь время? Быссстрее пойдешь — быссстрее вернешьссся. Вернемссся к госссподину, вернемссся к Нурбо. Ссступай…

— Сейчас. Очень скоро.

— Тотчассс же! Тотчассс же! Тотчассс же! Тотчассс!

Появился Гунак, он спрыгнул с фургона, держа в руках клещи и напильник.

— Глазом не успеете моргнуть, как все будет в порядке, юный господин. — Он узрел кровавые отметины на горле несчастного. — Но прежде мои двадцать пять бервернеров. Двадцать, как мы и договорились, и плюс пять за использование моего нового зайлстутского напильника — особая услуга.

Напильник ничем не отличался от самого обычного, но спорить было некогда. Рилиан без препирательств заплатил.

— Хватит. Прекрати болтать. — И Крекит вновь укусил свою жертву, поторапливая ее.

— Замечательный механизм. Прекрасная работа, — отметил Гунак и ловко ухватил клещами голову Крекита.

Крекит зашипел от боли и ярости. Он заметался и судорожно сжал кольца. Задохнувшись, Рилиан зашатался.

— Ну-ка, полегче, дружок. — Гунак отодрал голову и несколько дюймов Крекита от горла Рилиана. Шипение стало громче и злее. Кольца змея угрожающе напряглись, но насильственная растяжка ослабила хватку Крекита.

— Упрямый дьяволенок! — восхищенно сказал Гунак. — Еле распрямил его. Должно быть, шестеренки — самые лучшие, пружины — самые тугие. Вот это качество!

Лишенный возможности говорить, Рилиан не мог ничего посоветовать, но Гунак, по-видимому, и сам знал, что делать. Тюронец зажал клещи посильнее и взялся за напильник. Зайлстутская сталь вгрызлась в стальные чешуйки, и Крекит забился в яростной истерике. Шипение превратилось в скорбные вопли с присвистом. На землю посыпались блестящие чешуйки, и на шее змеи образовался запил, из которого просочилась густая желтая жидкость.

— Очень странное масло, — заметил Гунак.