Мой вопросительный взгляд не ускользнул от принца.

Он тяжело вздохнул, потирая переносицу:

— Да, да, мой друг. Приехала кузина матери из Австро-Венгрии и привезла на неофициальные смотрины трёх своих дочерей. Якобы все они владеют огненной магией и могут составить мне подходящую партию.

Я вежливо склонил голову, сдерживая саркастическую улыбку:

— Прошу прощения, Андрей Алексеевич, а как же близкородственные браки и их последствия?

Принц развёл руками в театральном жесте отчаяния:

— Кровосмешение, конечно. Но отказать напрямую мы не можем, как ты понимаешь. Уделить внимание обязаны. И чтобы меня не разорвали на части три девицы на выданье, я беру тебя в подмогу.

Его улыбка была настолько неестественно-благородной, что я едва сдержал смех.

— Надо, так надо, — пожал я плечами и пересёк порог женской гостиной.

Императрица восседала на кушетке рядом с изысканно одетой шатенкой, поразительно похожей на неё саму, та же гордая осанка, те же тонкие черты лица.

А рядом…

На низких банкетках сидели три барышни, которые, вероятно, внешне должны были быть копиями своей матери, но что-то там с наследственностью не сложилось.

Если их мать была воплощением аристократической красоты, то дочери…

Одна — с острым, как топор, подбородком и выдвинутой вперёд челюстью.

Вторая — с носом, напоминающим клюв хищной птицы и глубоко посаженными глазами.

Третья — с глазами, будто бы смотрящими в разные стороны и практически отсутствующим носом.

В любом случае, Андрей Алексеевич сделал шаг вперёд и расплылся в улыбке, расхваливая красоту и прелесть девиц на выданье и своих кузин заодно:

— Какая честь видеть таких прелестных гостий!

Императрица тем временем представила всех друг другу:

— Андрюша, позволь представить мою кузину, княгиню Викторию Эстерхази, и её трёх очаровательных дочерей: Анну-Марию, Ванду и Терезу. Девочки, позвольте представить вам моего сына, Его Императорское Высочество Андрея Алексеевича, а также его ближайшего друга княжича Юрия Угарова.

Княгиня кивнула мне с холодной вежливостью, едва склонив голову, пока принц с изысканным придворным лоском целовал ручки каждой из княжон, не забывая при этом осыпать их изысканными комплиментами.

Приклеив к лицу самую вежливую и восторженную улыбку из имеющихся в арсенале, я всё не мог понять, как у такой красивейшей женщины смогли родиться три столь некрасивые дочери. При этом я с некоторой завистью взирал на принца, который то и дело обменивался стрельбой глазками со всеми княжнами, по очереди шутил, целовал им ручки и, в общем и целом, весьма и весьма положительно о них отзывался.

«Вот это воспитание! Это же нужно так играть! Это же все равно что целовать крокодила, — мелькнула у меня мысль. — Однако же вышколили нашего будущего государя как нужно, он даже бровью не повёл при виде столь „распрекрасных“ кандидаток в невесты».

Искусство придворного обхождения было отточено до совершенства.

* * *

Нам с принцем настоятельно предложили провести экскурсию барышням по дворцовому саду. Принц, с изысканной галантностью, тут же подхватил под руки Анну-Марию и Ванду Эстерхази, его губы растянулись в безупречной придворной улыбке. Мне же досталась Тереза. Девушка шла рядом, слегка сутулясь, будто стараясь сделать себя менее заметной. Её лицо несло явные следы близкородственных связей: выпирающая челюсть, массивный нос, непропорционально крупные губы. Всё это напоминало лошадиное лицо, если бы не живые, умные глаза, которые то и дело бросали завистливые взгляды на сестёр и принца. Она прекрасно понимала своё положение.