|
Среди солдат Панновала попадались и такие, чьи приземистые и широкие тела свидетельствовали о том, что эти люди перенесли смертельное ожирение и выжили. Чтобы сражаться среди союзников, борлдоранцы пересекли горы Кзинт по высоким изви-листым тропам. В пути некоторые заболели и вернулись домой. Сейчас же оставшиеся силы, измотанные и усталые, внезапно обнаружили, что путь к воде им перекрыли части, пришедшие сюда раньше и почти лишившие их возможности напоить своих верховых животных. Пока снаряды Истуриачи рвались совсем рядом, завязался спор, который становился все жарче. Командир борлдоранского батальона спешился и отправился к верховному маршалу, что-бы лично передать ему жалобу. Командир борлдоранцев по имени Бандал Эйт Лахл был слиш-ком молод для командования военными частями, но весел и имел аккуратную бородку и хоро-шую выправку. Вместе с Бандалом Лахлом в военных действиях участвовала его миловидная молодая же-на, Торес Лахл. Будучи врачом, она тоже пришла к старому верховному маршалу с жалобой – с жалобой, касающейся примитивных условий гигиены в воинских частях. Она уверенно шагала следом за мужем, ориентируясь на его сильную спину и задевая длинными юбками землю. Они вместе пошли к шатру верховного маршала. Из шатра выскользнул смущенный адъю-тант. – Маршал недееспособен, господа. К сожалению, сейчас он не может принять вас и надеет-ся, что у вас будет возможность принести свои жалобы в другой день. – В другой день! – воскликнула Торес Лахл. – Вот какими выражениями должны пользо-ваться солдаты на поле битвы? – Передайте маршалу, что если он и дальше будет рассуждать подобным образом, то наша часть может и не увидеть этот «другой день», – добавил Бандал Эйт Лахл. Бандал Лахл безуспешно попытался дернуть себя за бородку, прежде чем повернуться на каблуках и отправиться обратно. Его жена пошла вместе с ним к расположению их части – где обнаружилось, что и борлдоранцы уже оказались под огнем орудий Истуриачи. Торес Лахл была не единственной, кто заметил, как над равниной начали собираться в стаи зловещие птицы. Жители Кампаннлата никогда не планировали свои действия так тщательно и продуманно, как жители Сиборнала. Дисциплина у них была гораздо ниже. Но как бы ни было, нельзя было не признать, что экспедиция Кампаннлата организована хорошо. Офицеры и командование подбирались с особой тщательностью, с тем чтобы все как один понимали свою задачу. Северную армию следовало в конце концов изгнать с южного континента. Однако сегодня панновальское офицерство было настроено гораздо менее решительно. Не-которые из офицеров, те, кто привез с собой своих женщин, занимались любовью – на тот слу-чай, если это окажется для них последней возможностью испытать подобное удовольствие. Дру-гие напивались до бесчувствия. К этому времени панновальцы уже насытили свои аппетиты. Лежащая перед ними Истуриача не стоила трудов, которые требовалось затратить на ее штурм. За ее стенами вряд ли скрывалось что-то большее, чем рабы, толстые фермерши и сельскохозяй-ственный инструмент. Высшее командование тоже было деморализовано. Верховный маршал получил донесение о том, что дикие фагоры спустились с Верхнего Никтрихка – из огромной горной страны – и наводнили своими полчищами равнины; в результате верховный маршал слег с кашлем и простудой. Главное – оставалась уверенность в том, что Истуриача должна быть разрушена как можно раньше и с наименьшими потерями. После этого необходимо было быстро вернуться под защиту родных стен. Таковы были общие настроения панновальской армии. |
