-  Я и так не знаю, кто я есть.

    -  Ты - униэн. Мне этого достаточно, - сурово молвил Рыжий.

    С той поры, когда Дайнар и другие последовали за Мэем в изгнание, когда они присягнули Отступнику, никто не решился доверить ему свою судьбу и тайну. Кроме Хелит.

    Но хотел сказать что-то ободряющее, но не успел.

    -  Милорд! Скорее! Гонец из Двуречья!

    Если Ллотас что и подумал лишнее, увидев леди Хелит в покоях князя, то сделал вид, будто не заметил, и тем более, ничего не сказал…

    Следом за ним комнату вбежал юноша с залитым кровью лицом и пал на колени, роняя на ковер свой помятый, пробитый в двух местах шлем.

    -  Мой господин, дэй'ном напали ночью! Нужна подмога. Срочно! Их там сотни!

    -  Хельх! Кольчугу! Твойумать! - крикнул Мэй, мгновенно забывая о своем душевном «увечье», о признании Хелит и о самом себе.

    Раз уж ему осталась только вечная война, то пусть хотя бы битва приносит утешение.

    Пристегивая ножны с мечом к поясу, Мэй едва не застонал от горячей волны предвкушения. Так иной мужчина томится от желания соединиться с возлюбленной на широком ложе любви. До крови вгрызаясь зубами в губы, дрожа всем нутром…

    Лойс! Наконец-то, он утолит свою жажду. Жажду вершить, творить и чувствовать.

    Как пылает иссушенное горло. Нестерпимо! Скорее!

    -  Скорее! Скорее!

    К той единственной, которая не отреклась и не отвернулась. Война - лучшая из возлюбленных. Она всегда ему верна.

    Глава 4

    Долг платежом…

    Вид дотла сожженных хуторов и безлюдных разоренных ферм вдоль Бобрового ручья опечалил Мэя несказанно. Но зрелище растерзанных женских тел, обезглавленных трупов мужчин, мертвых детей привели Рыжего в неистовую ярость. Дэй'ном пришли на его землю не грабить. Они явились убивать людей, уничтожать всё на своем пути, сея ужас. Давно уже извечные враги не осмеливались осадить Двуречанскую заставу, а тут вдруг обнаружили такую настойчивость и прыть. А ведь еще до настоящего тепла далеко.

    Свет поднимающегося над горизонтом светила застил черный жирный дым. Дэй'ном жгли сырую нефть, пытаясь удушить защитников крепости. Едкие клубы дыма ели глаза, мешая лучникам точно целиться. Не говоря уж об отравленном воздухе, проникающем в легкие. Но для Рыжего и его воинов хитрости врагов оказались не внове. Не даром, выступая из Эр-Иррина, он приказал каждому взять с собой платок или шарф. Ткань смочили водой и прикрыли рот.

    «Хорошо, что Хефейд с нами», - зло думал он. - «Алаттцам не помешает вспомнить, что такое добрая драка».

    Иногда ему становилось обидно за своих людей, которые лили кровь без всякой надежды на признание заслуг перед собственным народом и всем Тир-Луиненом. А с другой стороны, воевода Хефейд в бою один стоит десятерых.

    Мэй молча взмахнул рукой, направляя своих воинов в атаку. Нет ничего лучше, чем застать врагов врасплох, ударить им в спину в самый неподходящий момент. Он пришпорил Сванни, держась возле знаменосца.

    Всадники униэн во главе с Рыжим врезались в толпу осаждавших. Почти не глядя, Мэй рубанул по бледному лицу темноволосого дэй'ном. Прямо по раскрытому для отчаянного крика рту. В разные стороны брызнули кровь и зубы. Замысловато кувыркаясь, отлетела прочь чья-то рука, сверкая на солнце кровавым рубином перстня.

    -  Ун-и-и-иэн-н-н! Бей! Руби! Унии-и-и-иэн-н-н! А-а-а-а!

    По правде говоря, среди них были не одни лишь униэн.