— Ну, это ясно. Образование у тебя литературное. Отсюда неспортивность, умственность, ассоциации дурацкие. — Алла ссыпала грибы в пластиковое ведро.

Закопаю или в компостную кучу выкину. — Она посмотрела на подругу с сомнением. — Какая же тут благодать и причем, честное слово, Макбет? Неудовлетворенность, тоска. С нашими мужиками только о молоденьком кобельке и мечтать. Лесков там или, как его? Ди Каприо.

— Не все ж в одни руки! Это только в кино: состояние утроил, в Японию на совет директоров слетал, по дороге устранил несимпатичных компаньонов, конкурента фейсом об тейбл размазал, а потом теннис, душ — и к жене под бок. «Все ради тебя, любовь моя. Ты одна способна дать мне силы и волю к борьбе». А сам старый хрыч, не чета нашим спортсменам, сплошной фак-символ, значит.

— Так то ж в Америке… — Алла сосредоточилась. — Я, знаешь, как рассчитываю?.. Вот смотри: домик на Ривьере подберу. В трех конторах целый список выдали, в сентябре еду смотреть. Но проживание там недешевое. Советуют поступить разумно прикупить недвижимость в приличном районе Парижа, гдем сейчас стоимость жилплощади почти как в Москве. Удобная квартирка, рядом школа вполне достойная. Забираю я Павла у свекрухи и осваиваю Париж. На зиму домик на Ривьере сдаю в аренду и на эти бабки проживаю в столице. Летом наоборот. Главное, все время при деле и в Москву ну совершенно наведаться некогда. Выкрою разве что недельку, что бы мужа единоутробного приласкать, потом на пару дней он ко мне в рабочем порядке подскочит. Вот тебе и «полноценная семейная жизнь».

— Неплохо, многие так устраиваются. Если, конечно, возможности позволяют. Мой то ли жмется, то ли прибедняется, не пойму… Зарплату ведь у них не проверишь.

Говорит, радуйся, что коттедж отгрохали, за матерью и дочкой приглядывай. И не очень-то, вроде, пасть разевай. Он, естественно, деликатно выражается: необходимо соизмерять желаемое в возможным… Крохобор!

— Зря ты, Кэт. Твой Петька только второй год в этой структуре задействован. Забыла, как в блочном доме в Бескудниках сидела? А теперь — царские хоромы. Ты его не торопи — дорожка скользкая. Петя отличный специалист, как юриста его ценят.

Идеальное дело с «Ониксом» провел.

— Так ведь связи. Опыт и… — Катя пошелестела пальцами. — Есть чем подмазать… Я вообще частенько не понимаю, о чем речь идет. Все темнит и темнит…

— Не надо понимать. Нам же лучше. Какую версию предлагают, такой и придерживайся. Не выходя за рамки.

— Так ведь любопытно. И страшновато, Ал. Вокруг такие кошмарики. Иной раз ночью кручусь-кручусь, пойду по спальням, на Таню взгляну, на Анну Федоровну… А у Петра лицо во сне строгое-строгое, словно в Колонном зале лежит…

— Да сплюнь ты! Прекрати мрак нагонять. Подумай, как люди живут. В деревнях голодают, шахтеры все время у себя там гибнут, черномазые воюют… Старухи нищие… А, хватит! Живем здесь, как в раю, и ещё атмосферу нытьем отравляем. Надо заряжать окружающее положительной энергией. В этом наша задача.

Катя сняла очки, обнаружив бледно-голубые, совсем невеселые глаза.

— Скажи, Ал, что это у них в мае случилось? Я ж молчать буду, хоть пытай. Сама заинтересованная.

— Ты, Катерина, меня зря напрягаешь, в мужских делах я несведущая.