— Я и тебе предлагаю перейти к нему на службу, — миролюбиво сказал Хафар, покосившись на киммерийца. — Все равно теперь надо менять господина.

— Быстро же ты забыл своего повелителя! — упрекнул его варвар.

— А хоть бы и так! — огрызнулся Хафар. — Ничто не вечно в этом мире.

— Правильно, — согласился Конан. — Я тоже так думаю.

— Вот и подумай! — повернулся к нему Хафар. — Тебе осталось на размышления три дня!

— Что же будет через три дня? — прикинулся непонимающим киммериец.

— Через три дня сюда прибудет сам Мусаиб!

«Не прибудет, — ухмыльнулся про себя варвар. — Через два дня я вышибу из него дух, чего бы это мне ни стоило, клянусь Солнцеликим Митрой!»

— А что будет с Испараной? — спросил он, чтобы полностью утвердиться в своих подозрениях.

— Мусаибу она не нужна, — отрезал Хафар. — Можешь забирать ее себе. Остаток пути они проехали молча. Каждый думал о своем, и если визирю мнилось блестящее будущее при дворе нового правителя Замбулы, то у киммерийца заботы были посерьезней. Он пытался придумать, как ему пробраться в Хоарезм к скелету-визирю, разобраться с ним, да еще и уцелеть. Задача, что и говорить, не из простых.

* * *

— Ну, как твои дела? — встретила его вопросом Испарана, когда он спрыгнул с коня.

— Мои — хорошо, — обнимая ее, ответил варвар, — да и Хафар принес неплохие новости.

Визирь важно прошествовал в шатер, крикнув по пути:

— Давайте обедать, я жутко проголодался в дороге!

Киммериец и Испарана вошли вслед за ним. Визирь, видимо, размечтавшийся сверх меры, пока ехал в лагерь, процедил сквозь зубы:

— Теперь в этом шатре буду жить я. До приезда Мусаиба, конечно, — поправился он.

— Почему это ты? — не поняла Испарана. — Это же шатер Джунгир-xaна!

— Джунгир-хан мертв, — отрезал Хафар. — Теперь я здесь за главного.

— Ты что, заболел? — удивилась Испарана и повернулась к варвару — Значит, ты ему ничего не рассказал?

— Зачем? — усмехнулся киммериец. — Наш благородный друг все решил сам. Разве ты не видишь, как он раздулся от важности, как индюк?

Испарана вскрикнула. Она все поняла.

— Ты что же, мерзавец? — Она сделала несколько шагов к визирю, на ходу вынимая меч из ножен. — Поганый предатель!

— Постой! — Если бы варвар не перехватил ее руку, голова Хафара катилась бы уже по полу. — Сейчас разберемся, клянусь Светлоликим!

Хафар вскочил на ноги и прижался к полотну шатра:

— Конан! Убери от меня эту безумную бабу!

Киммериец отпустил Испарану и расхохотался так, как давно уже не смеялся.

— Глиста ты замбулийская, — с трудом выговаривал он сквозь хохот. — Какой же ты государственный деятель, если даже на наживку безмозглого варвара попался, как тупая рыба?

Визирь переводил обезумевшие от ужаса глаза с Испараны на Конана, поняв, наконец, что произошло. Смертельный холод начал подниматься к его горлу, предательски задрожали руки.

Варвар сделал два шага вперед и сорвал с него оружие, примерно так же, как недавно сделал это с Азатбахтом.

— Сиди здесь, паук вонючий! — гаркнул он на обезумевшего от перепуга Хафара. — Я так и чувствовал, что ты только и ждешь удобного случая, чтобы предать своего повелителя.