|
Зато Березин удивил Костю тем, что вытащил из своих глубоких карманов замызганную женскую косметичку голубого цвета с рисунком в цветочек. — Осторожно! — предупредил он заплетающимся языком. — Это все, что осталось от моей жены. Открывая косметичку, Костя ожидал увидеть, все, что угодно, вплоть, до крохотного трупика жены Березина, но обнаружил лишь косметические принадлежности и со страхом взглянул на себя в овальное зеркальце. На него глядел совершенно незнакомый человек: загорелый, с чуть ошалевшими глазами. Уши у него были красными, а губы пунцовыми. Фу-у-у… понял Костя, выздоровел. Даже рука перестала ныть. Он осторожно пошевелил ею и тут увидел в зеркале, как Бараско подает ему странные знаки. Костя побежал, но не к нему, а прочь, потому что на высоте метров трех вдоль дороги спокойно и размеренно плыл, жужжа, «рок судьбы». По поверхности бочки-контейнера пробегали голубоватые искры, готовые превратиться в смертоносные молнии. Костя свернул влево. «Рок судьбы» поплыл ему навстречу. Костя поменял направление и побежал вправо по склону горы. «Рок судьбы» повторил маневр. Костя прибавил скорости, но понял, что ему не избежать встречи, упал, обхватил голову руками. Бочка-контейнер приблизилась, жужжа, как пылесос. В какой-то момент Костя перестал что-либо соображать, потому что, казалось, жужжание приникло ему в череп и высасывает последние силы. «Бах!» «Бах!» Бараско попытался отвлечь на себя внимание «рока судьбы» и выстрелил по нему дважды из подствольника. Но, как известно, «рок судьбы» на подобные выстрелы не реагирует. Вдруг кто-то заорал над ухом у Кости: — Вали отсюда, дерьмовая жестянка! Пьяный Березин набрался храбрости и поносил «рок судьбы» самыми последними словами. Пару раз «рок судьбы» замирал, словно выбирая, кого поразить, а потом вдруг вывернулся наизнанку, и на Костю посыпался самый разнообразный хабар. Случилось то, что случается раз в сто лет, если не реже — «рок судьбы» подарил человечеству шикарный хабар. Бараско с Березиным передрались из-за какой-то маленькой гантели. Гайдабуров, между тем, стащил у них из-под носа хабар, похожий на бутылку, открыл ее и, не долго думая, выпил содержимое. Бараско с Березиным перестали ссориться и с ожиданием воззрились на него. А Гайдабуров, моргая глазами, прислушивался к себе, потом шмыгнул носом и сказал, протягивая им бутылку: — Наш спирт лучше! Никто не хочет? — Ты что, звезданулся? — спросил Березин, щека его дергалась от возмущения. — А вдруг это тормозная жидкость какого-нибудь звездолета? — Да нет, — уверенно возразил Гайдабуров, — на тормозную не похоже. Тормозную я пил. Какой-то ликер типа «шартрез». — «Шартрез» — это порода кошек, — со знанием дела сообщил Бараско. — Ну да, я и говорю, — безропотно согласился Гайдабуров и икнул. Вдруг он пал на колени и несколько секунд неподвижно стоял, потом произнес: «Ой!» и рухнул ниц, разбросав в стороны руки. Бараско потрогал у него пульс на шее и произнес: — Готов… — Должно быть, печень не выдержала, — философски резюмировал Березин, стоя над другом. Он вспомнил их пьянки в самоволках, в скрытом стремление изменить судьбу. Но видно, действительно, не судьба — Березин, то бишь Чепухалин, и его друг Гайдабуров все равно стали офицерами и докатились до такой жизни, что пили всякую неземную гадость. В этот момент их обстреляли: «Тук-тук». Пара пуль ударила в камень выше по склону. Вслед за ним донеслось эхо выстрелов. Пьяный Березин все-таки сообразил, что надо упасть на землю. — «Макар»! — уверенно определил Бараско, проползая между валуном и кустом боярышника. |
