– Что вы имеете в виду?

– Ваши рыжие волосы, и, соответственно, ваш темперамент.

– Будь я блондином, брюнетом или лысым, я бы испытывал то же самое. Мне не нравится, когда публично унижают президента.

– Значит, вы сочувствуете ему?

– Ну, он из Калифорнии, как и я. Я прошлый раз за него голосовал и в следующий раз проголосую. Конечно, президент слишком важничает, и мне не нравится, что он переигрывает, изображая доброго дядюшку, но все же он славный старик.

– Хотели бы ему помочь?

О'Хара задумчиво посмотрел на Ревсона.

– Как ему поможешь?

– Хочу попытаться. Я расскажу вам, что именно собираюсь сделать, если согласитесь мне помочь.

– А почему вы думаете, что в состоянии это сделать?

– У меня для этого есть специальная подготовка. Я работаю на правительство.

– Почему же тогда вы тут ходите с фотоаппаратом?

– Странно, но мне всегда казалось, для того чтобы стать доктором, требуется некоторый интеллект. А что, по‑вашему, я должен делать – носить на груди табличку «Агент ФБР»?

О'Хара еле заметно улыбнулся.

– Да нет. Просто я слышал, что все агенты ФБР усыплены в гараже в центре города, конечно, кроме тех, что оказались в автобусе для прессы. Их потом столкнули с моста.

– Мы обычно не складываем все яйца в одну корзину.

– Насколько я знаю, агенты обычно не заявляют о своей принадлежности к ФБР.

– Только не я. Готов заявить об этом любому, если попаду в беду. А сейчас у меня и в самом деле есть проблемы.

– Ну что ж, если для этого не потребуется нарушать этику…

– Я бы не стал вгонять в краску служителя Гиппократа. Обещаю, ничего неэтичного вам делать не придется. Как, по‑вашему, этично засадить Брэнсона за решетку?

– Вы это обещаете?

– Нет. Но постараюсь.

– Можете рассчитывать на меня. Что я должен делать?

– С нами тут молодая привлекательная журналистка, тоже фотограф. У нее странное имя – Эйприл. Эйприл Венсди.

– А, это зеленоглазая блондинка! – воскликнул доктор.

– Она самая. Мне нужно, чтобы эта девушка доставила на берег кое‑какую информацию. И чтобы часа через два привезла мне ответ. Я собираюсь зашифровать свое сообщение, отснять его на пленку, а пленку отдать вам. Уверен, вам будет нетрудно спрятать ее среди всех этих ваших баночек и скляночек. Кроме того, никто не усомнится в честности врача.

– Вы так думаете?

– У нас еще есть время. Я должен подождать, пока уедут господа Мильтон, Квори и Хендрикс. Надеюсь, к тому времени объявится невесть где скрывающийся мистер Хегенбах.

– Хегенбах? Этот старый обманщик!

– Прошу вас выбирать выражения, когда говорите о моем уважаемом работодателе. Итак, вернемся к вашей машине. У вас там обычный комплект инструментов и лекарств, плюс реанимационное оборудование, плюс еще кое‑какие инструменты, чтобы накладывать швы. Ничего сложного нет.

– Конечно, нет, – согласился доктор.

– Поэтому вы не можете сделать рентген или анализ крови. И, разумеется, у вас нет возможности проводить хирургические операции. Примерно через час мисс Венсди неожиданно заболеет. Ей станет очень плохо. Вы поставите диагноз, который потребует немедленной госпитализации, а возможно, и операции. Допустим, это будет острый аппендицит. Вы заподозрите перитонит. Ну, да вы и сами все знаете. В таком случае риск неуместен.

– Разумеется, – О'Хара недовольно посмотрел на Ревсона. – Есть одно «но»: даже начинающий врач в состоянии диагностировать аппендицит, что называется, не вынимая рук из карманов.