– А какое действие могут оказать эти микробы на обычного здорового человека?

– На некоторое время выведут из строя. Скорее всего, будет сильная рвота, возможно желудочное кровотечение, потеря сознания и тому подобное.

– В таком состоянии человек становится совершенно беспомощным?

– Вероятно, он будет не пригоден к работе.

– Веселенькая перспектива! – Брэнсон посмотрел на ван Эффена, потом на Киленски. – Можно ли преднамеренно отравить еду этими микробами?

– Кому это нужно?

– Отвечайте на поставленный вопрос.

– Любой врач, специализирующийся в этой области, любой ассистент или ученый‑исследователь может вырастить эту токсичную культуру.

– Но для этого нужно разбираться в медицине, иметь соответствующую подготовку и оборудование?

– Разумеется.

– Подойди сюда, Тони, – обратился Брэнсон к официанту.

Молодой человек подошел. Его лицо исказил страх.

– Здесь вовсе не жарко. Я бы даже сказал, что здесь довольно прохладно. Почему же ты вспотел?

– Я не люблю оружие и не люблю насилие.

– Но никто не применяет к тебе насилие, никто не направляет на тебя оружие, хотя это вполне может случиться в ближайшем будущем. Мне кажется, тебя мучает нечистая совесть.

– Меня? Мучает совесть? – официант вытер лоб. Если его что‑то и беспокоило, то только не угрызения совести. – Ради Бога, мистер Брэнсон…

– Не вздумай рассказывать мне сказки. Случайности не повторяются двенадцать раз подряд. Только дураки верят в подобные совпадения. Отравленные подносы должны как‑то отличаться от остальных. Как?

– Почему бы вам не оставить парня в покое? – вмешался вице‑президент. – Он всего лишь официант.

Брэнсон проигнорировал его слова.

– Так как отличить отравленные подносы?

– Не знаю! Я не знаю, о чем вы говорите! Брэнсон повернулся к Ковальски и Петерсу.

– Сбросьте его с моста, – приказал он своим подручным, не повышая голоса.

– Вы не можете так поступить! Это же убийство! Убийство! Заклинаю вас Господом Богом…

– Ты сейчас скажешь, что у тебя жена и трое ребятишек.

– У меня никого нет.

Бедный парень закатил глаза, ноги у него подогнулись. Ковальски и Петерсу пришлось волочить его по асфальту. Вице‑президент и шеф полиции двинулись навстречу Тони и его палачам. Их остановил ван Эффен, угрожающе направив на Ричардса и Хендрикса свой «шмайсер».

– Хорошо бы узнать, можно ли отличить плохие подносы от хороших. Это была бы очень ценная информация. Ты бы доверил подобные сведения этому мальчишке? – обратился ван Эффен к Брэнсону.

– Ни в коем случае. Что ты предлагаешь?

– Этот парнишка и так все расскажет, но вряд ли он вообще что‑нибудь знает. Эй, ребята, ведите его обратно! – крикнул ван Эффен Петерсу и Ковальски.

Тони привели обратно и отпустили. Он устало опустился на асфальт, потом попытался подняться, хватаясь за микроавтобус.

– Расскажи нам, что тебе известно.

– Я заподозрил неладное при погрузке.

– В больнице?

– Почему в больнице? Я работаю не в больнице, а у Селзника, в фирме, которая обслуживает пикники и прочие мероприятия на свежем воздухе.

– Я знаю эту фирму. Ну так что?

– Когда я пришел, мне сказали, что еда уже готова. Обычно все грузят за пять минут, и я сразу уезжаю. В этот раз на погрузку ушло три четверти часа.

– Ты видел в фирме кого‑нибудь из сотрудников больницы?

– Никого.