– Теперь очевидно, нас семерых публично обвинят в убийстве.

Команда телевизионщиков прибыла на середину Золотых ворот, но некоторое время бездействовала. Двое специалистов анализировали еду и, несмотря на предсказания О'Хары, оказались абсолютно согласны друг с другом. Президент тихонько разговаривал с вице‑президентом. По выражению лиц беседующих было ясно, что говорить им почти не о чем.

Брэнсон уединился с Хендриксом в президентском автобусе.

– И вы в самом деле думаете, что я вам поверю? Как я могу поверить, что Хегенбах не причастен к случившемуся? – удивился Брэнсон.

– Хегенбах тут совершенно ни при чем. В последние несколько дней в городе было несколько случаев ботулизма, – начальник полиции кивнул на стоявшие на мосту телекамеры. – Если вы смотрели телевизор, то должны были слышать об этом, – потом он указал на микроавтобус с ужином, где суетились специалисты. – Врачи еще до прибытия сюда поняли, в чем дело, – он не сказал Брэнсону, что перед прибытием на мост велел докторам обнаружить только двенадцать случаев испорченной еды. – На вашей совести жизни людей, Брэнсон.

– Позвоните своим людям и закажите новую еду. Первые три порции, взятые наугад, подадим президенту, королю и принцу. Вы меня поняли?

Ревсон сидел в машине «скорой помощи». Вместе с ним там же находились О'Хара и Эйприл Венед и. Девушка лежала на койке, укрытая одеялом.

– Неужели так уж необходимо было делать мне этот укол? – сонно пробормотала она.

– Да. Вы же не любите, когда вам зажимают пальцы в тиски, – отозвался Ревсон.

– Это правда. Может быть, вы вовсе не такое уж чудовище, как я думала. Но доктор О'Хара…

– Ну, доктор О'Хара – это совсем другое дело. Что вам рассказал Брэнсон? – спросил девушку Ревсон.

– Тот же трос. Со стороны залива, – сонно ответила она.

Глаза ее закрылись. О'Хара взял Ревсона за руку.

– Не беспокойте ее.

– Сколько она будет спать?

– Часа три, не меньше.

– Дайте мне ручки.

Доктор передал Ревсону требуемое.

– Вы знаете, что делаете?

– Надеюсь, что да, – ответил Ревсон. – Вас будут допрашивать, – предупредил он О'Хару после некоторого раздумья.

– Знаю. Вам дать фонарик?

– Не надо. Я возьму его позже.

Киленски, аристократического вида мужчина с орлиным носом, седыми усами и бородой, был старшим из двух врачей, исследовавших подносы с едой.

– Я и мой коллега обнаружили двенадцать подносов с некачественной пищей, – доложил он Брэнсону.

Тот посмотрел на ван Эффена, потом снова на врача.

– Вы уверены, что именно двенадцать? Не семнадцать?

– Двенадцать. Испорчено мясо. Это одна из разновидностей ботулизма. Не обязательно пробовать – достаточно понюхать. Во всяком случае, я чувствую этот запах. Хансен, по‑видимому, его не почувствовал, – Киленски сердито посмотрел на Брэнсона.

– Это смертельно?

– Обычно в подобной концентрации эти микробы не приводят к смерти. Мистер Хансен умер не потому, что съел что‑то недоброкачественное. Все дело в реакции его организма, которая обусловлена болезнью сердца.