– Почему?

Ревсон с жалостью посмотрел на собеседника.

– Вам повезло, что я здесь, иначе вы бы стали главным подозреваемым. Разве вам не приходило в голову, что во время тщательного обыска Брэнсон мог поставить жучок в вашу машину? Вы его ни за что не найдете, даже если неделю искать.

– Что ж, это возможно.

– У вас есть джин?

– Странно, что вы об этом спрашиваете. Да, есть.

– Тогда налейте мне лучше джину. Я говорил Брэнсону, что практически не пью и поэтому у меня нос, как у гончей. Мне бы не хотелось, чтобы он застал меня с рюмкой чего‑нибудь темного.

– Хорошо, хорошо!

О'Хара скрылся в машине «скорой помощи» и скоро вернулся с двумя рюмками. Ту, что была с прозрачной светлой жидкостью, он протянул Ревсону.

– Ваше здоровье!

– Думаю, через сутки Брэнсону придется пополнить свои запасы спиртного.

– Загадочная личность!

– Псих! – Ревсон задумчиво посмотрел на вертолет. – Хотелось бы знать, будет ли пилот спать в вертолете?

О'Хара усмехнулся.

– Да вы сами‑то бывали в вертолете?

– Как ни странно, нет.

– Я был несколько раз. Исключительно в связи с выполнением врачебного долга. В этих военных машинах установлены полотняные кресла с металлическим каркасом. Это хуже, чем спать на гвоздях.

– Верю. В таком случае пилот наверняка устроится на ночь вместе со своими в третьем автобусе.

– Вы проявляете повышенный интерес к вертолету.

Ревсон осторожно огляделся. Поблизости никого не было.

– В нем находится устройство инициации взрыва по радио. Я собираюсь – заметьте, я сказал всего лишь «собираюсь» – вывести его из строя.

О'Хара некоторое время помолчал, потом добродушно заметил:

– Думаю, мне пора дать вам лекарство. Что‑нибудь для просветления мозгов. Подумайте сами: всю ночь вертолет будет охранять, по крайней мере, один человек. Вы прекрасно знаете, что всю ночь мост освещен, как днем. Однако, если вам удастся дематериализоваться…

– О часовом я позабочусь. Свет выключат, когда мне это понадобится.

– Бред!

– Я уже отправил сообщение на берег.

– Я и не знал, что секретные агенты по совместительству волшебники. Вы что, достали из шляпы почтового голубя…

– Хендрикс отвез на берег мою записку.

О'Хара внимательно посмотрел на собеседника.

– Хотите еще выпить?

– Спасибо, но сегодня ночью мне нужен ясный ум.

– А я, пожалуй, выпью.

Доктор забрал обе рюмки и вернулся с одной.

– Послушайте, этот парнишка, Ковальски, на редкость наблюдателен. Я, слава Богу, и сам не близорукий. Так вот, он с вас глаз не спускал, пока вице‑президент и начальник полиции были здесь. Уверен, он выполнял приказ Брэнсона.

– Я тоже обратил на это внимание, но это не важно. Я не подходил к Хендриксу. Свое послание я отдал Картленду, который, в свою очередь, передал его Хендриксу. Ковальски был слишком занят мной, чтобы думать о Картленде и Хендриксе.

– В какое время выключат свет?

– Я пока не знаю. Я подам сигнал.

– Значит, Картленд в курсе дела?

– Ну и что? Кстати сказать, я обещал ему пистолет с отравленными пулями. Не могли бы вы передать его генералу?

– С удовольствием.

– Вы можете заменить печать, после того как она будет сломана?

– Вы хотите сказать: в том случае, если подозрительный мистер Брэнсон снова придет в мою машину? Нет, не могу, – улыбнулся доктор. – Но совершено случайно у меня в том ящике два запечатанных комплекта.